— К тебе? — переспросила я.
А как же Зверь?
Руслан шумно перевел дух. Неоконченный вопрос повис в воздухе.
Я откровенно смотрела на него. Я хотела, чтобы он увидел в моих глазах прошлое и понял хотя бы треть от той боли, что я испытала. Тогда бы он не просил вернуться. Не осмелился бы.
— Я ничего не мог сделать! — захрипел он и врезал основанием ладони об беленую стену. — Оливия, если бы я мог…
— Если бы ты мог, — прямо сказала я. — Нас было бы четверо. А так каждый сам по себе, поодиночке. Прости, Руслан… Отпусти, я хочу уйти.
Он снова оперся обеими руками в стену. Я оказалась между ними, как в ловушке. Он приблизил ко мне лицо: прищуренные глаза, оскаленные зубы. Вершинки клыков возвышались над соседними зубами, становясь все больше и больше…
Я его злила.
— Отпусти, — повторила я. — Не смей меня удерживать. Ты не имеешь права… Я не хочу возвращаться. Столько времени прошло, Руслан, все изменилось. Слово Зверя больше не закон. В клубе я встретила Леонарда. Что он здесь делает?
Руслан ничего не ответил. Леонард его не заинтересовал.
— Хочешь, я разрушу «Авалон»? — неожиданно спросил он, давясь рычанием.
Вместе с лицом менялось и горло — его голос. Он спрашивал искренне, будто это могло помочь.
— Мне плевать на «Авалон», — честно ответила я. — Я хочу домой.
— Здесь твой дом! — заорал он, снова ударив в стену.
Рычание и крики услышала сестра. Нет бы, свалить к машине — она осторожно пошла к нам, щурясь в темноту. А я еще думала, что умная… Как же.
— Оливия? — она пыталась рассмотреть нас.
— Пошла прочь! — огрызнулся Руслан и повернулся ко мне.
Стук каблуков сестрицы стих. Кажется, она даже попятилась.
Я смотрела в темные, почти черные глаза, смуглое лицо с отросшей щетиной казалось незнакомым. Грудь поднималась от дыхания, словно он пытался отдышаться от своих чувств.
— Отпусти, — голос Зверя неожиданно раздался справа. Он выступил из тени деревьев, откуда следил за нами. — Она не готова. Пусть идет.
Руслан зарычал. Тихое, предостерегающее клокотание в горле заставило покрыться мурашками, пусть угрожали не мне.
— Отпусти, Руслан, — повторил он и тот убрал руки. Поднял их, словно под прицелом и отступил назад. Судя по напряженным мышцам, Зверя ждала серьезная взбучка, когда я уйду.
А может, наоборот. Потому что Зверь держал нож так, будто готов всадить его по самую рукоятку брату в сердце.
Не моя проблема.
Я оттолкнулась от стены и быстро пошла по направлению к сестре, пока они не передумали. Мальчиков лучше не искушать, не испытывать терпение.
