Вопрос, конечно, интересный. И, пожалуй, не имеющий однозначно положительного ответа. Поскольку в понятие «союз с русскими» в данный момент различные персонажи в берлинской камарилье вкладывают свои персональные смыслы. Несомненно, некоторые здесь убеждены, что Петербург должен довольствоваться в нем лишь ролью пресловутой «бисмарковской кобылы». К тому же не слишком надолго. Поскольку, как всем известно, загнанных лошадей пристреливают.
Только, вот незадачка: в планы российской стороны подобная радужная перспектива совершенно не вписывается. Следовательно, со знаковыми фигурами в германской элите предстоит работать. С кем-то — германскому кайзеру. С кем-то — царю и его доверенным родственникам. С кем-то — российским высокопоставленным чиновникам, функционерам и военным. А с кем-то, особенно непонятливым или принципиально упертым, — офицерам ИССП.Finissanctificatmedia. Тем паче, что много времени на уговоры и разные торги геополитические противники нам с немцами вряд ли отпустят, а надеяться единственно на решимость кайзера, по меньшей мере, наивно.
При всей своей напускной самоуверенности и демонстративной брутальности, ни стальными нервами, ни железной волей, Вильгельм похвастать он не мог. И Балк это знал. Но главной угрозой на «германском» направлении была и остается не юнкерская прусская спесь, происки англосаксов и иже с ними или профранцузское лобби в Питере. Есть проблемка гораздо серьезнее. Пангерманизму здесь и панславизму у нас, в России, как националистическим, морально ущербным идеологиям, оправдывающим политический курс на внешнюю экспансию и толкающим народы к антогонистическому столкновению всего германского и славянского, требуется «подрезать крылышки». И как можно скорее.
Ибо из истории известно, к сожалению, что от здорового патриотизма до огалтелого шовинизма, даже до самого крайнего его проявления — нацизма — дистанция не столь уж и большая. А находящиеся в динамике общества не раз и не два демонстрировали примеры «прохождения точки оптимума с максимально возможной скоростью». Работы над этой проблемой как у будущего «отца русской пропаганды» Вадика, так и по ведомству Балка, впереди был непочатый край. И дома, и здесь, в Германии.
«Ну-с, господа хорошие. Нам и карты в руки, как говорится. Думаю, Председатель не стал ограничивать моей инициативы сознательно, не прислав с Максом ни инструкции, ни иной какой указивки, по поводу грядущего общественного мероприятия. Как там говорила незабвенная покойная Раневская? „Эх, жалко, королевство тут маловато, разгуляться мне негде. Но, ничего! Я поссорюсь с соседями…“
