Заключайте союзы с кем угодно и сражайтесь с кем угодно, но никогда не трогайте русских! Даже блестящий исход войны не сможет привести к разложению основной силы их державы, которая зиждется на миллионах православных ортодоксов. Не тщитесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, затем вы будете получать дивиденды вечно. Русские всегда приходят за своими деньгами. И когда они придут, не надейтесь на подписанные вами иезуитские соглашения, якобы вас оправдывающие. Они не стоят той бумаги, на которой написаны. С русскими надо или играть честно, или не играть вовсе…»
Но весь вопрос в том, что именно, применительно к России, Бисмарк понимал под честной игрой? Взаимовыгодный альянс равноправных партнеров? И хотелось бы нам так думать, только вряд-ли. Занятый конструированием империи немецкой нации и вполне отдающий себе отчет в том, что на таком пути могут понадобиться силовые решения, канцлер умышленно умалчивал о главном: военно-политический союз России и Германии был способен на десятилетия обеспечить мир на Европейском континенте. И динамично развивающийся второй Рейх при таких условиях мог запросто добиться доминирования в Европе даже без дополнительной перекройки ее границ.
Но объединяя державу «железом и кровью», он изначально опирался на прусских генералов, для которых фраза «гарантированный мир на десятилетия» была чем-то сродни облыжному ругательству. Союз с империей консервативного и далекого от тщеславных военных амбиций Александра III, был бы для юнкерства ночным кошмаром. Унижением сродни тому, которое испытали самураи после реставрации Мейдзи, упраздненные как воинское сословие одним-единственным рескриптом японского императора.
Почему так? А ларчик-то открывался просто: отсутствие постоянной военной угрозы неминуемо снизило бы статус военных в глазах широких слоев немецкого общества, от чего недалеко и до попыток переоценки их доминирующей роли и ущемления юнкерских интересов, их привилегий. Чтобы не допустить подобного, лампасоносцы запросто могли пойти на переворот, не пощадив старого товарища. Поэтому полный консенсус с Россией не входил в планы Бисмарка. И пусть старого князя уже нет, но генералитет-то в наличии. Даже если сам кайзер решился на радикальный разворот внешней политики, необходимо было выяснить как вписывается честное германо-российское сближение в мировоззрение и замыслы Бюлова, БГШ, верхушки МИДа и разномастного ближнего круга Вильгельма. Именно в смысле заключения равноправного и взаимовыгодного альянса.
