— Да, Ваша Светлость. Судьбинушка незавидна.
Кристиан не выдержал и вырвал записку из моих рук.
Стараясь не разреветься, я взяла голубя в руки и погладила по головке.
— Э, пусти! Я еще кекс не доел! Не нравится мне это безобразие, ты чего руки распускаешь?
— Дружочек, как долго ты планируешь летать по Астории, письмеца чужие читать да рэкетом заниматься? — ласково проворковала я, запустив пальчик в перышки под горлышком голубя.
— Ну, — с опаской протянул он. — Долго, вообще-то. Пока крылья не отпадут…
— Так вот чтобы они не отпали, раньше времени, ты забудь об услышанном. Все думают, что княгиня Эбигейл Гален мертва и пусть это так и останется.
— Понял. Все понял. Все равно меня кроме горстки магов да пары лордов не понимает никто… а ты сразу руки распускать.
Отпустила голубя на подоконник. Он встряхнул крылышками и, бросив на меня обиженный взгляд, угрожающе протянул:
— Кекс все равно доем!
— Приятного аппетита. Но подальше от моего подоконника. И, прежде, чем улетишь, передай записку барону фон Штруку.
Просмотрев изображения с кристалла-запечатлевателя, я переписала список с жертвами, из которого можно вычеркнуть Верховного Князя и дописала, что Гален встречался с каждым, чтобы подписать отречение от престола. Кристалл-запечатлеватель я передать не могу. Не с голубем, и не сейчас. Слишком важный договор хранится в нем, связанный с моей матерью и Галеном. О чем они могли сговориться? Ведь меня не ему продали изначально. Пока не разберусь в этом — кристалл не отдам. Свернув записку трубочкой, прикрепила на лапку птицы.
Вцепившись в шоколадное лакомство, голубь вспорхнул и, под тяжкой ношей неуверенно маневрируя, скрылся за поворотом. Оторвав взгляд от улетевшей птицы, натолкнулась на два айсберга, чей градус холодности стремительно падал до катастрофически низких температур.
— Значит, ты вдова, а барон все знал?
— Дарел знал меня еще тогда, когда я была Эбигейл. Простолюдинкой.
— По этой причине у вас не срослось? Отсутствие у тебя титула?
Бросила в архангела взгляд, полный негодования, поскольку сил бросить что-либо посущественней не было. Эта часть моей жизни его не касается. Она полна трагедий и историй, о которых не хочется вспоминать.
— Вижу, что прав. А теперь вам ничего не мешает. Ты — Великая княгиня, вдова. Он — барон…
— Лорд Рейнгард, я не намерена слушать ваши домыслы. Мне следует отправиться на занятия, в противном случае через пять дней меня уничтожат собственные же стихии.
