— В знак примирения я заварила вкусный чай, — добавила она.
Мое удивление еще больше поползло вверх по невидимой шкале, потому что все в нашей семье знали, как она не любит возиться на кухне, считая это ниже своего достоинства. «Найду себе богатого жениха, — всегда заявляла она, — вот пусть он и заботиться о том, чтобы его жена не торчала целыми днями у плиты».
— Я разолью чай, а ты сбегай за сахаром, кажется, он так и остался на кухонном столе, — заявила Софа.
«Ну, вот, что не сделаешь ради примиренья?!» — подумала я, кутаясь в домашний халат и одновременно пытаясь нашарить ногами тапочки. В конце концов под недовольными взглядами сестры я все же выползла из комнаты и отправилась вниз, но, спускаясь по ступенькам, внезапно услышала какой-то подозрительный шорох, раздавшийся как раз таки из кухни.
«Интересно, кто там? Неужели грабители?» — подумала я и тут же представила, как злобные страшные бандиты, с во-о-от такущими ножами режут… у нас пирог или подбираются к головке сыра, которая храниться в ледяном шкафу (ведь ничего более ценного в нашем доме, увы, не найти), и тихонечко рассмеялась, понимая всю абсурдность нарисованной картины. А шорох на кухне объяснился совсем просто: хитрюга Талинка стояла на стуле и пыталась снять с верхней полки небольшую жестяную коробку, где у нас хранились конфеты.
Услышав, как внезапно хлопнула дверь, сестренка мигом застыла, делая вид, что ее тут и вовсе нет.
— Слезай уже, — насмешливо фыркнула я.
Талинка вмиг развернулась и, увидев меня, облегченно выдохнула.
— Ну, и напугала же ты! — пробурчала она.
— Что сладкоежкам не до сна, когда в доме есть конфеты? — я просто не сдержалась от ехидства, хотя и сама никогда не отказывалась от вкусненького.
Младшенькая захлопала глазками, не зная, что сказать, а затем, вероятно, решив, что лучшая защитой — это все же нападение, высказалась:
— А сама то чего сюда пришла?! — и тут же ответила, обличительно ткнув в меня пальцем: — Ага! Знаю! Всем рассказываешь, как вредно есть на ночь, и при этом пока никто не видит…
— Талинка, — не выдержала я, — ко мне Софка пришла мириться! Представляешь?!
Младшенькая удивленно уставилась на меня, тут же забыв про конфеты.
— Да, ну?! Быть такого не может!
— Даже больше скажу, она САМА приготовила чай и принесла ко мне в комнату.
Глаза мелкой еще больше округлились.
— Врешь! — не сдавалась она.
— Да, чтоб мне лопнуть, когда буду трескать мамины пирожки, — поклялась самой страшной клятвой. — Я даже за сахаром сюда спустилась.
