— Слушай, тут явно что-то нечисто?! — засомневалась она.
Я недоверчиво пожала плечами: ну, какая подоплека может скрываться в обычном чаепитии?
— А ты уверенна, что к тебе наша Софочка приходила? — выдала Талинка, весело поблескивая глазами.
«Шутит», — сразу же поняла я, но решила поддержать сестренку.
— Знаешь, а ты права… — и выпучила глаза для пущего эффекта. — Нашу старшенькую язвочку наверняка похитили.
— Кто?! — на полном серьезе спросила Талинка, но уголки губ у нее дрожали от едва сдерживаемого смеха.
— Ледяные демоны, — ответила ей. — Они заменили нашу вредную Софу на добрую, и теперь она сидит в комнате в ожидании сахара.
Ой! Я резко спохватилась, вспомнив вдруг о цели визита на кухню, и, махнув Талинке рукой, мол, больше я тебе не мешаю, помчалась назад, мысленно представляя гневное лицо сестры. Она наверняка уже пыхтела как кипящий чайник.
— Я с вами! Я с вами! — закричала младшенькая и увязалась за мной.
Когда мы вошли к Софе, она уже разлила чай и сидела за столом, нетерпеливо барабаня пальцами.
— Ну, наконец-то! — воскликнула она, но, заметив Талинку, разгневанно зашипела: — Что здесь делает эта малявка?!
— Чай пришла пить! — фыркнула мелкая и, подлетев к столу, ухватила одну из чашек.
— Стой! Положи немедленно! — крикнула Софа и бросилась к ней.
От неожиданности сестренка отпрыгнула, а чашка оказалась на полу, рассыпаясь на нем мелкими осколками.
— Что ты наделала?! — заорала Софа.
Я видела, как от гнева раздуваются крылья ее носа, а по ярко-красным щекам расползаются белые пятна, свидетельствующие о крайней степени гнева их хозяйки. А затем старшая сестра, окончательно теряя над собой контроль, размахнулась и резко хлестнула Талинку по лицу. Я видела, как младшая сестренка схватилась за щеку и в глубоком шоке уставилась на Софу. Ее глаза стали медленно наполняться слезами.
— Вы обе до смерти надоели мне! — при этом заорала старшая и вылетела из комнаты.
А я немедленно бросилась к пострадавшей и, усадив ее в кресло, понеслась на кухню за чем-нибудь холодным, а через несколько минут Талинка уже прикладывала лед к горящей от удара щеке. Когда боль немного прошла, сестренка заговорила:
— Знаешь, я так испугалась, никогда не видела Софу такой разъяренной.
Я согласно кивнула.
— И ведь из-за чего, главное, — не понятно, неужели из-за какой-то чашки? — не могла успокоиться Талинка.
Я пожала плечами, сама до крайности удивленная поведением старшей сестры.
— Она ведь приходила мириться, — пробормотала тихонько, — и вдруг на ровном месте закатила такой скандал.
