Дойдя до лестницы, они спустились вниз и направились к тронному залу, откуда можно было попасть в зал совещаний. Возле самого зала советник поймал мальчишку-слугу и велел ему принести вина и закусок, а сам услужливо пропустил дочь правителя вперед, открыв перед ней дверь.
На темно-красном деревянном столе, в зале советов, лежали бумаги, которые советник, по всей видимости, просматривал этим утром, солнечные лучи пробивались сквозь прикрытые резные ставни, подсвечивая летавшие в воздухе пылинки. Мэлдин и Адария сели за стол, выражения их лиц были на редкость серьезными, на кону стояли жизни тысяч жителей Эгасса. Адария все еще испытывала странное ощущение нереальности происходящего. Нежданные новости о замужестве, советник, который оказался бессмертным божеством, и, что еще удивительнее, ее другом, вещий сон, болезнь отца — все это оказалось слишком неожиданной и тяжелой ношей. Однако злобная Путир не будет ждать, пока дочь правителя придет в себя. Эгасс необходимо было спасать, и как можно скорее.
8
—Жители страны золотых песков! Я обращаюсь к вам от имени дочери нашего правителя Аталира — мудрой и прекрасной госпожи Адарии! Вы знаете, что господин Аталир заболел страшной сонной болезнью. Госпожа Адария молилась волоокой Кейтар, просила ее излечить отца, и богиня откликнулась на ее зов!
При последних словах советника по толпе пробежал восторженный и удивленный ропот. Все знали, что волоокая Кейтар уже давно не посылала вещих снов дочерям правящего рода, и эта весть была воистину чудесной в глазах жителей Эгасса. Эгассцы хорошо относились к Аталиру, несмотря на некоторую резкость и жесткость его характера, и любили его дочь, не только в память о ее прекрасной матери, но и за ее собственные добрые дела. Адарию в народе знали, как щедрую и справедливую молодую женщину, она часто помогала нуждающимся, не чуралась простых людей и слыла очень набожной. Да, ей не досталось яркой красоты ее матери, но в глазах жителей Эгасса это вполне искупали благородство и щедрость дочери правителя.
Главный советник подождал, пока толпа успокоится, и люди снова обратят к нему все свое внимание. Как только возгласы затихли, он повернулся к Адарии, которая сидела на возвышении позади него. Рано утром слуги установили его на главной городской площади, положили поверх деревянного настила ярко-красный ковер и поставили деревянное кресло с высокой спинкой, которое обычно использовал для подобных случаев сам Аталир. Дочь правителя поднялась со своего места и вышла вперед. Сегодня она одевалась особенно тщательно, Мэлдин сказал ей, что люди на площади должны увидеть и признать в ней свою госпожу вместо больного Аталира, а не просто скромную тихую дочь правителя, какой они знали ее до этого дня.
