—Спасибо тебе, Пелант, — ответил за молодую женщину советник.
—Да, благодарю тебя, — тут же обернулась к лекарю Адария.
Она все еще стояла на коленях возле отца, и слезы застилали ей глаза. Молодая женщина была удивлена собственной реакции, только теперь, когда она увидела отца словно бы на смертном ложе, ей открылась вся сложность предстоящего им с советником дела. Раньше все решали за нее, а теперь ответственность легла на плечи Адарии, и дочери правителя казалось, что на них уже давит непомерная тяжесть грядущих дел. Однако делать было нечего, ей следовало спасти свой народ от беды, и она постаралась взять себя в руки.
Адария поцеловала отца в сухой горячий лоб, встала и повернулась к советнику. Судя по выражению лица, он был доволен тем, как их план претворялся в жизнь, и Адария, по его мнению, хорошо сыграла свою роль. Молодая женщина вдруг растерялась, не понимая, что ей делать дальше, сидеть возле отца не было никакого смысла, а возвращаться в свои покои ей не хотелось. Наверное состояние Адарии красноречиво читалось на ее лице, потому что советник поспешил ей на выручку.
—Госпожа Адария, позволь мне проводить тебя, а когда твоего отца осмотрят и другие лекари, Пелант сообщит нам, —Мэлдин бросил быстрый взгляд на старика, и тот согласно закивал.
—Хорошо, — кротко ответила молодая женщина.
Когда она и советник развернулись, чтобы выйти из спальни правителя, взгляд Адарии упал на портрет, висевший напротив кровати отца. На нем была изображена прекрасная женщина с загорелой кожей, золотисто-медовыми волосами и чистыми янтарными глазами — ее мать. Чувство вины снова забурлило в груди Адарии под взглядом Эланит, молодая женщина мысленно попросила у нее прощения за то, что пришлось так поступить с отцом, и, потупив взгляд, поспешила удалиться. «Наверняка Малана велит убрать портрет, как только станет женой отца. Надо сказать слугам, чтобы они перенесли его тогда в мою комнату. Нельзя, чтобы она пылилась где-нибудь в темном подвале» — подумала Адария, покидая покои отца. Мэлдин-Керант молча последовал за ней.
Когда Адария и главный советник отошли на достаточное расстояние от стражников, охранявших вход, молодая женщина спросила:
—Что теперь?
—Теперь мы с вами идем в зал советов, обсудим все детали нашего плана. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он сорвался, — спокойно ответил Мэлдин-Керант.
Они пошли по длинному белому коридору, украшенному барельефами и беломраморными статуями в нишах, а перед глазами у дочери правителя все еще стояла увиденная в спальне правителя картина, вызвавшая стойкое сходство отца с покойником. Адария тряхнула головой, стараясь отогнать это навязчивое видение, но оно никак не хотело уходить, засев в ее голове как назойливая заноза в пальце. Она все еще чувствовала себя виноватой, хоть и пыталась усыпить свою совесть, повторяя сама себе, что ничего плохого она не делает.
