Андрей отмахнулся от ощущения, что упускает что-то важное, и снова его охватило нечто, похожее на раздражение. Чёрт побери, они взрослые люди, а Лиза - вообще устроилась работать у него на весьма конкретной должности. Нет, конечно, он оставил ей возможность отказаться от секса с ним, но… Неужели думает, что после этого он оставит её возле себя?
- Пойдём, - сказал беспрекословно, снова потащив её за собой за руку. На этот раз в спальню.
И едва вошёл в тёмное помещение, почувствовал себя так, будто притащил пленницу в свою берлогу. Его пьянили выпитый алкоголь и аромат духов Лизы, а застарелая, затаившаяся на самом дне души злость к Инге, подстёгивала и делала этот коктейль острым.
Андрей снова набросился на губы Елизаветы, проталкивая в её рот язык. И снова почувствовал нетерпение, которое пришлось обуздать, но ненадолго. Ещё немного, и он не сможет сдерживаться, будет делать всё, чего они оба с Лизой захотят. А в том, что захочет и она, Меньшиков не сомневался. Не зря огонь, что горел в её глазах, возможно, даже незаметно для неё самой, не раз опалял его, обещая сумасшедшее наслаждение.
Ему хотелось, чтобы она тоже пылала от нетерпения, сорвала с него пиджак и рубашку, чтобы причинила ему сладкую боль, пройдясь ноготками по разгорячённой коже.
Усадив её на постель, Андрей опустился на пол и слегка толкнул Лизу, понуждая её откинуться назад. Он хотел попробовать её везде. Насладиться вкусом, оставить на ней следы принадлежности ему. Задрав подол платья наверх, Меньшиков стал подниматься поцелуями по бархатистой коже, то прикусывая её, то полизывая языком. Контроль… Ему нужен контроль. Не сделать всё как раньше, по-животному быстро и не заботясь о наслаждении той, кого трахал, а выпить удовольствие по капле. И своё - и Лизы.
Остановившись в сантиметрах от лона, скрытого только кружевной тканью трусиков, он посмотрел на Лизу - грудь бурно вздымается от частого дыхания, нижняя губа закушена, словно она сдерживается. А вот Андрей сдерживаться и дальше не смог. Подался вперёд и провёл языком по кружевной полоске, упиваясь запахом вожделения Лизы. Она охнула, и Меньшиков сорвался. Раскрыл её для себя полнее, удерживая за бёдра, начал вылизывать снизу-вверх, убирая зубами ткань. Заскользил языком по напрягшемуся клитору, втянул в рот, пососал и опустился ниже. Туда, где совсем скоро будет его член.
Нет, это были даже не американские горки, это как прыжок с парашютом без страховки. Он сходил с ума от похоти, которая рождалась внутри, от своей потребности оказаться в горячем бархатистом лоне.
