Его язык так и продолжал кружить по лону, пока Лиза не застонала и не вцепилась пальцами в его волосы, собирая их в горсть. Да, вот так, пусть притягивает ближе, пусть покажет, что и она нуждается в нём не меньше, чем он в ней.
- Андре-е-е, - простонала Лиза, и у Меньшикова сорвало все тормоза. Нет, он не даст ей кончить вот так, от его языка. Он будет трахать её до умопомрачения, пока Лиза не сожмёт его собой, крича на весь дом от оргазма.
Отстранившись, Андрей быстро сорвал с себя пиджак и рубашку, взялся за ремень брюк, расстегнул его, высвобождая возбуждённый член. Пришлось с силой сжать его рукой, чтобы не спустить прямо сейчас.
Андрей устроился рядом с Лизой, потянул корсаж её платья вниз, обнажаю небольшую грудь с набухшими сосками. Это искушение - острое, с которым невозможно совладать. Обхватив вершинку ртом, он с силой втянул её в рот, снова слыша громкий стон Лизы. Нет, это невероятно. Он хочет её прямо сейчас, иначе точно не сдержится, как шестнадцатилетний мальчишка. Прямо так, в одежде, торопливо, словно воровал то, что принадлежало ему лишь на время. Это после он всё сделает иначе, сейчас терпения у Андрея не осталось ни на йоту.
Снова оказавшись сверху, Меньшиков устроился между ног Лизы, держась на вытянутых руках. Снова обхватил член и провёл головкой по влажным складкам плоти вверх и вниз, после чего резко двинул бёдрами, входя на полную глубину. И замер. Одновременно с громким вскриком Лизы, в котором отчётливо читалась боль.
Б*я! Она что - была невинной?
- Мать твою… - прохрипел Андрей, не в силах заставить себя покинуть тесные горячие тиски лона, которые обхватывали его член. - Ты с ума сошла?
Не самый прекрасный первый раз, но… чёрт всё раздери, Меньшиков имел полное право знать об этом!
Воцарившаяся тишина была такой густой и плотной, что ее, казалось, можно было потрогать рукой.
Я вглядывалась в лицо Меньшикова, на котором отражалось множество эмоций, но ни одной – положительной. Злость, досада, непонимание и ни малейших признаков того, что этот человек хотел меня всего минуту тому назад.
Пронзившая тело резкая боль понемногу утихала, притупляясь, но на смену ей неожиданно подкралась боль душевная. От того, как босс на меня смотрел. От того, какой чувствовала себя сама, лёжа перед ним с разведёнными ногами и обнаженной грудью.
Меньшиков не двигался и я боялась пошевелиться тоже, страшась одновременно того, что он продолжит и того, что уйдет. Но он просто ждал. Ждал ответа, которого у меня не было.
