Сможет ли спасти снова?
— У меня есть связи в полиции, — наконец, сквозь силу проговорила она.
— Чудесно, — без радости ответил кронпринц. Напряжение ходило в нем волнами, рот подергивался, пальцы выстукивали по столу дробь. — Эти связи помогли вам пробиться на аудиенцию ко мне этим же утром?
— Я получила протекцию от его преосвященства.
Глаза Спасителя полыхнули, словно кто-то внутри его головы зажег маленькую лампу. Послышался тихий треск — так потрескивает молния прежде, чем ударить в громоотвод, так трещит, занимаясь, пламя, — но над Авьеном ни облачка.
— Значит, вас послал епископ Дьюла, — подытожил кронпринц. Он говорил ровно, но Марго уловила в голосе нотки приближающейся истерики. — Мало того, что дворец напичкан шпионами, — продолжил он, кривя в отвращении рот, точно каждое слово давалось через боль. — Подглядывают. Подслушивают. Вынюхивают. Докладывают о каждом шаге. А теперь проникли в мой собственный кабинет!
— Ваше высочество, вы должны помочь!
Марго подалась вперед. Рука дрогнула, и бокал выпал из разжавшихся пальцев. Под ногой хрупнули осколки.
— Подите прочь, — дрожа, ответил кронпринц, откидывая голову и становясь разительно похожим на императрицу — ее глаза, полные огня и жизни, взирали на Марго с портрета. Не дева и не святая, но тоже Мария, и тоже мать Спасителя. В истории все повторяется бессчетное количество раз. И снова, и снова, и снова…
— Я не шпион, — сбивчиво заговорила Марго. — Совсем не шпион, лишь несчастная и отчаявшаяся женщина! Умоляю! Вы ведь были там! К чему отрицания?!
— Томаш, проводите баронессу! — повысил голос кронпринц. — Она уже уходит!
Черный силуэт слуги качнулся, и солнечный свет померк. Сзади распахнулась дверь, и кто-то за спиной Марго доложил:
— Ваше высочество, лейб-медик прибыл и ожидает.
— Признайте, вы были там! — простонала она и рухнула на колени. — Дайте показания! Спасите моего Родиона!
Слова катились, как пустые желуди — все мимо, мимо… Спаситель столь же недосягаем, как солнце: лишь только поманил надеждой, и тут же скрылся в тучах.
— Томаш! Передайте просителям, что приема сегодня не будет!
Ее подхватили под руки, поволокли к дверям.
— Какой же вы Спаситель! — кричала Марго. — Какой Спаситель, если не можете спасти даже одну жизнь?!
Алые и белые пятна, наконец, слились в грязевую кашу. Ужасно проигрывать. Ужасно осознавать, как все в этом мире несется по кругу: не отвести беду, не обмануть смерть — они все равно взыщут долги, и запросят вдесятеро больше.
