Шли дни. Я смотрел на потолочную лампу и думал, как теперь жить. Что дальше? Можно было об этом не размышлять, ведь вряд ли я выйду отсюда когда-нибудь. Мое тело используют как опытный материал, который по отработке утилизируют. Как сделали с Лизой. "Белова – ликвидация" – вспомнились слова лаборанта.
Вот и все. Бежать снова? Как? У меня нет сил. А если и появятся, за мной теперь усиленно следят. Два охранника неотрывно находятся рядом.
Пусть все быстро закончится. Это будет подарком. Правда.
В какой-то из дней мне разрешили встать, что сделать я не смог в силу слабости и онемения всего тела. Сказали, после инфаркта такое бывает. Надо мной поколдовали медики, после чего я начал приходить в норму.
Теперь моим местом пребывания была не грязная камера-клетка, а чистая комната с водопроводом и туалетом. Меня хорошо кормили, продолжали долечивать и параллельно все время брали анализы.
Однажды в дверях показался Иван. Охранники находились в коридоре, обсуждали какой-то анекдот и громко смеялись. Окон в моем помещении не было, острых предметов тоже, поэтому люди в униформе позволили себе постоять за пределами комнаты, но уверен, они внимательно следили за происходящим.
Я так обрадовался Ване, что чуть не кинулся обнимать его, но тот шарахнулся от меня в сторону, испуганно глядя снизу вверх.
– «Нет, не бойся меня! Я просто хотел тебя обнять», – пришлось тут же объясниться мне.
Иван вздохнул и расслабил зажатое тело.
Я протянул руку, вспоминая, как это действовало на парня, и улыбнулся:
– «Я очень рад тебя видеть».
Ваня задумчиво посмотрел на мою ладонь и спросил:
– «Ты болел?»
– «Я хотел убежать, но меня поймали и наказали».
– «Тебя били?»
– «Пока нет. Я сильно болел, меня нельзя было бить. Как ты поживаешь, друг?»
– «Хорошо. Ты теперь будешь здесь?»
– «Пока здесь. А потом… Не знаю». – Я раскрыл ладонь сильнее, пытаясь протянуть руку поближе.
Ваня уставился в пол, исподлобья поглядывая на пальцы, которыми я намеренно шевелил, желая привлечь его внимание, и вдруг потянулся навстречу.
Прохладная ладонь коснулась моей руки, и я с облегчением выдохнул, это означало, что парень снова мне доверяет. Мы стояли так долго. Просто держались за руки и молчали. Но на лице Вани проскальзывало множество эмоций. Теперь такое отношение к человеку становилось ценным и для меня. Это единственные редкие минуты тепла и радости, которые не видишь за пределами этих стен, в бытовой жизни их просто не замечаешь.
