— Вы хотите сказать, что он хранил клад там же, где нашел, — под землей?
— Я хочу сказать, что это было бы умнее, чем перетаскивать все это добро к себе домой.
— Но кто вам сказал, что он нашел золото именно там, в катакомбах? В конце концов, он мог попасть туда случайно, спасаясь от преследования…
— На кувалде, которую обнаружили недалеко от места преступления, его отпечатки пальцев, — сказал Сиверов. — Больше ничьих, только его. Что же, он бегал по Москве с кувалдой в руках, пока не забежал под землю? И, кстати, случайно забежать туда, где его нашли, мягко говоря, затруднительно. Кроме того, я говорил с диггерами, которые встречали его там, в подземелье, примерно за месяц до смерти. По их словам, он выглядел и держался как новичок, но не изъявил ни малейшего желания присоединиться к компании, хотя ему это предлагали. И вообще, им показалось, что он был вовсе не рад встрече и стремился как можно скорее закруглить разговор.
— То есть…
— То есть искать золото он начал еще тогда. А нашел, надо полагать, незадолго до разговора с Маевским.
— А почему вы все-таки считаете, что он его оттуда не вынес? Ведь такая вероятность, согласитесь, существует.
Сиверов пожал плечами и погасил окурок, ввинтив его в донышко пепельницы. Напуганная его движением ярко-желтая с угольно-черными полосами и пятнами рыба, взмахнув плавниками, ушла в глубину аквариума и схоронилась в водорослях.
— Существует, — согласился Глеб. — Но уже после встречи с Маевским нашего покойника видели работники метрополитена — он проник в катакомбы через один из служебных тоннелей метро. Его пытались преследовать, но к тому времени он уже перестал быть новичком под землей и легко оставил погоню с носом. Это значит, что после беседы с антикваром Крестовский продолжал посещать подземелье. Ведь не для собственного же удовольствия он туда ходил! И поскольку его именно там и нашли, можно не сомневаться, что золото оставалось на месте, по крайней мере до дня его смерти. И я предполагаю, что оно до сих пор там…
— Но почему?
— Потому что не знаю причины, по которой он захотел бы полностью очистить тайник. И потом, по вашим же словам, золота довольно много. В одной руке у него был пистолет, в другой — сережка. Плюс фонарь. То есть руки у него были заняты.
— На свете существуют рюкзаки, — напомнила Ирина.
— Существуют, существуют, — вяло поддакнул Сиверов. — Только я все равно не верю, что в момент смерти при нем был рюкзак, набитый золотом. Куда он его нес? Зачем? Кому?
