— Что за игры ты затеяла? Отвечай?
— В чем дело? Я не понимаю! — ответила королева, отстраняясь от разъярённого дракона.
— Откуда у тебя это мыло? Эти цветы очень редкие, оно не могло оказаться у тебя просто так!
— Ты спятил совсем! Ты смотришь на меня как на врага, потому что тебе не нравится мое мыло?
Дракон схватил ее под руку и потащил к дверям умывальной комнаты.
— Отдай его мне немедленно!
— Да забирай, псих! — крикнула девушка, кидая в него куском мыла.
— Это не то!
— У меня нет другого, извините, Ваше Величество!
Мужчина метался по комнате, создавая ощутимый сквозняк.
Он подошёл к жене, и, грубо схватив ее за плечи, заглянул в глаза.
— Если ты соврала мне, я убью тебя, Фрея, — вкрадчиво произнес он.
В глазах девушки от обиды и непонимания заблестели слёзы.
— Извини, — сказал он, отпрянув, и исчез за дверьми, оставив ее в полном замешательстве.
Девушка со злостью собрала всё мыло и порошки, хранившиеся на ее полках, и вышвырнула их в окно.
Нордлинг почти полностью поглотили сугробы, доходившие до самых окон. Город окончательно окоченел, казалось, что в нем больше нет жизни, и только пурга вихрем прогуливалась по его улицам, подвывая и раскидывая ещё больше снега.
В одном из красных витражей замка горел огонёк. Из далека могло почудиться, что огромный чёрный монстр приоткрыл свой зловещий красный глаз.
Возле большого камина, укутанные с ног до головы в меха, расположились Вальгард и Хельга.
— Может, мы совершаем ошибку, поставив на кон все, что у нас есть? — спросил он сестру.
— Вальгард, вы, мужчины, такие странные и слабые, хватит ныть! Лучше сдохнуть, чем влачить жалкое существование посреди вечной мерзлоты, — с раздражением ответила она.
— Фемиксиры живут очень долго, в отличии от нас. Если мы погибнем, то уже точно никогда не переродимся.
— Я пойду до конца, и точка! Если тебе так страшно, собирай вещи и проваливай в Исгорн.
В тишине коридоров послышались шаги, дверь распахнулась, и из-за неё показалась изящная фигура Рагны.
Она двигалась пластично, словно снежный барс. В отличие от лорда севера, на ней были лишь тонкая шелковая рубашка, штаны и лёгкие, не создающие лишнего шума, доспехи.
Красивое надменное лицо не выражало ничего, кроме пренебрежения и высокомерия. Белые волосы были собранны в высокий хвост, а глаза зловеще светились в полумраке.
— Вечер добрый, господа северяне!
От одного ее голоса леденела каждая клетка, а кровь застывала в жилах.
Хельга подлетела к ней с благоговейным восторгом.
