Кишки в комок скручиваются в животе. Отпустить ее? Это слишком больно отпустить ее. Я не могу этого сделать. Никогда! Она въелась в мою кровь, она часть меня, и я не могу жить без нее. Несмотря ни на что, я все же дорожил своей жизнью.
— Я не могу, — я настораживаюсь, потому что мой голос мне самому кажется слабым. Правда, я слаб, но негоже показывать этого моему сопернику или брату. Если я не могу жить без нее, как мне быть уверенным, что он может?
— Ты можешь, — Джаред осторожно кладет ладонь на мою грудь.
— Если бы она просто выслушала меня, Джаред, — скулю я. — Я не хочу Оливию. Я хочу ее. Микки. Мне нужна Микки.
— Я знаю.
Моя голова поворачивается на звук закрывшейся за нами двери. Гэвина уже нет позади меня. Джареду как-то удается оттеснить меня за порог и вернуться обратно. Мое сердце кричит мне, что надо оттолкнуть этого человека, но разум говорит и тело чувствует себя побежденными. Микки сделала свой выбор, и ее выбор в том, чтобы оставить меня.
Я прижимаюсь спиной к стене, опираюсь на нее и сползаю на пол. Вся моя уверенность и бодрость будто испарились. Скрещивая руки на коленях, я взвываю в потолок. Ничего больше не осталось для меня. Мои надежды пропали. Она оставила меня!
— Дрю, прекрати это. Ты ведь не только Маккензи причиняешь боль, но и себе тоже. Посмотри на себя. Ты никогда не выглядел так, как сейчас. Я у тебя есть, — бормочет Гэвин, его руки скрещены на груди. Брат на два года старше меня, но и на два дюйма короче. Его светло-каштановые волосы начинают седеть, поэтому он без конца подкрашивает их и стрижется под Цезаря. Он сильный, мудрый и он несет семейную торговую марку: голубые глаза Вайзов, только они у него более темного оттенка, чем мои.
Приглушенный смешок вырывается из моей груди.
— Ты прав, Гэв. Я плохо выгляжу.
Джаред скидывает свою выцветшую бейсболку, чтобы запустить пятерню в свои волосы.
— Возможно, это и так, но, мужик, ты не вернешь ее этим способом.
Мои глаза расширяются, и сердце трепещет в груди.
— То есть ты хочешь сказать, что еще есть надежда для меня? Что у меня есть еще шанс?
Он опускается на колени передо мной и кладет свои руки мне на плечи.
— Конечно, есть. Дрю, она любит тебя. Поверь мне. Я наблюдал за ней, когда она была с Нэйтом. Она никогда не смотрела так на него, как смотрит на тебя, — Джаред опускает голову, пряча от меня глаза. — Да и на меня она так никогда не смотрела.
Чувство гордости распирает мне грудь от его слов. Микки любит меня больше, чем любила своего экс-бойфренда Натаниэля Фуллера. Я ненавидел этого ублюдка за то, что он заставил ее пройти через ад, хотя я даже никогда не встречался с ним. Он не заслуживал любви Маккензи после того, как оставил ее одну переживать потерю ребенка.
