— Я не нервничаю.
Итан кивает головой в сторону моей руки, в которой я держу ручку, нервно постукивая по столешнице.
— Это адреналин после судебного заседания.
— Ну... если вы так говорите, — он наклоняется вперед и поворачивает к себе фотографию в серебряной рамке. На этом снимке мы с Маккензи стоим в обнимку, и мои руки покоятся на ее талии, а голова лежит на ее предплечье, она мой ветер. Ее кожа золотится от смеха. Я люблю смотреть, как солнечные лучики пляшут в ее волосах на снимке.
— Она красивая.
Я улыбаюсь, взяв свою ручку, и начинаю нежно водить ею по столешнице.
— Так и есть.
Губы Итана искривляются в ухмылке, пока он возвращает снимок на место.
— Я бы хотел познакомиться с Маккензи.
— Если все пойдет по плану, познакомишься. У меня нет желания возвращаться без нее.
— Возвращается ее неандерталец, верно?
Ручка выпадает из моих пальцев, когда я вскакиваю со своего места.
— От кого ты услышал об этом? Кто рассказал тебе?
— Рассказал мне что?
— Кто рассказал тебе, что Микки называет меня неандертальцем? — губы Итана дергаются, в темных глазах пляшут искорки.
— Я серьезно, Итан. Кто сказал, Энди? Или это Гэвин рассказал? Кто сказал тебе об этом, блять?
Не в состоянии скрыть своего смеха, Итан лишь крепче прижимает руки к животу, заливаясь хохотом до такой степени, что перехватывает дыхание. Это может показаться смешным, но в течение нескольких секунд я готов был взгреть этого ублюдка.
— Никто ничего не говорил мне, босс, — он хохочет снова. — Вы сказали, что притащите ее с собой. Когда вы говорили это, я представил себе, как вы тащите ее за волосы, ударяя дубинкой. Вот и все, но судя по всему, ваша девушка обладает неплохой интуицией. Она мне уже нравится.
Я действительно думаю так. Но он прав, Микки знает меня лучше, чем кто-либо, лучше, чем я знаю себя сам.
Я опускаюсь в свое кресло, снимаю очки и бросаю их на стол. Сжимаю пальцами переносицу и выдыхаю.
— Извини. Ты прав. Моему отцу удается взбесить меня.
Итан махнул пренебрежительно.
— Не волнуйтесь об этом, — Итан встает, поправляя пиджак. — Вы все еще хотите, чтобы я пришел сегодня вечером.
— Да. Сегодня мы с Гэвином прячемся от Морган и Оливии.
Итан вздрогнул при звуках имени Оливии.
— Боже, какая страшная женщина. Я понимаю.
Я поднимаю руку, останавливая его на полуслове.
— Вы не должны ничего говорить.
— Я знаю, что она красавица, но, мужчина, что заставило вас сунуть в нее ваш член?
Я пожимаю плечами. Я не могу сосчитать, сколько раз я задавал себе тот же самый вопрос: «Как долго ты будешь ее трахать и думать, что она тебе совсем не нужна?».
