— С целый дом? Да ведь это же точки!
Дин встрепенулся.
— Решила поспорить? Сейчас разберёмся! Ты когда родилась?
— В январе, седьмого.
— А я — ещё в прошлом году, пятнадцатого декабря. Значит, я старше и опытней, и ты должна меня слушать!
— Даже и не мечтай! Стану я слушать какого-то там Ягуара!
Дин рассмеялся. Услышав этот искренний заливистый смех, и я не смогла удержаться.
Как же с ним хорошо!
— А клык где сломала?
— В Храме, где же ещё! — я прижалась к мальчишке сильнее. — Но ведь, я тебе нравлюсь и так?
Дин вздрогнул и отстранился.
— Мне пора. И тебе.
Значит, я поспешила? Вот дура!
— Там патрули. Будь осторожен.
— Спасибо. Как-нибудь разберусь. Может, научусь наконец убивать.
Разозлился…
Ягуар развернулся и стал растворятся в ночной темноте.
— Дин! Мы ещё встретимся? Приходи сюда завтра опять!
Глава 6. «Осколок Ветра». Дин, Ягуар. Начало мая
После разговора на крыше, после слов: «я тебе нравлюсь», Юку я больше не видел.
Нравлюсь! Что она думает? Это уже чересчур!
В борьбе Стай продолжалось затишье, и я сосредоточился на программировании, копаясь в коде своего биочипа дни напролёт. Я хотел изменить статы: силу, выносливость, ловкость, ведь они были до смешного малы — разве сунешься в Башню? Но быстро понял, что чип не был на это способен. Параметры организма можно изменить лишь направленным мутагенезом: выпить весь храмовый чан в Час Пожирания или съесть сильного и необычного врага — из тех Людей, которых ещё не ел.
Потом я пытался прокачать интеллект. Но даже по-настоящему не понимал, что «интеллект» такое, и выходило не очень. Удалось перекинуть на чип обработку кое-какой информации из внешней среды, да заставить его помогать в решении Задач. Он будто сопротивлялся: чем больше я его нагружал, тем медленнее шла обработка. Осознав, насколько далёк от полётов, я совершенно отчаялся. Ведь программирование было единственным, что получалось! Боец из меня никакой.
Временами, приблизительно раз в семь дней, нападала Жажда. А с мясом в мирные времена было туго. Встречая друг друга на улицах, Люди облизывались и рычали, но сдерживались, перебиваясь заморозкой из холодильников.
В трёхкомнатной опустевшей квартире было тоскливо. Изредка в мою комнату заходил Нур и пытался, по его выражению, «наладить контакт». Кидал мне пачку пайка, распечатывал свою, и, чавкая, говорил. О том, что жизнь непроста, и о том, что мне нужно скорее взрослеть. О том, как ему тяжело тащить на себе семью. О том, что отец был бы рад, если б я…
