Его лихорадка росла. В глубине души он чувствовал боль пустоты и замешательства Фелиции. Он бы все уладил, стал бы ей верной парой во всех отношениях, если бы она ему позволила.
Потому что он любит ее.
По его мнению, он так ей и сказал. Ее крики удовольствия приближались к пику, она хныкнула, затем прошептала, что тоже его любит.
Экстаз от этих слов снес ему крышу. Он вздрогнул, напрягся, крича от одного из самых сильных своих оргазмов.
Но когда его дыхание замедлилось и он открыл глаза, Герцог все еще был в незнакомой спальне рядом с незнакомой ведьмой, его обмякший член находился в его собственной руке.
Кайф исчез мгновенно. Он нисколько не утолил свою потребность в Фелиции. Вместо этого он сделал его сильнее.
Чертыхаясь, Герцог вытерся полотенцем. Он застегнул штаны, надел пальто и вышел за дверь прежде, чем замена смогла даже включить свет.
Брэм перестал расхаживать, сел рядом с Фелицией на коричневый диван и зло нажал кнопку, чтобы закончить вызов на мобильном телефоне.
— Герцог до сих пор не отвечает. Вы спарились два часа назад. Ты уверена, что вы произнесли все слова?
Фелиция не оценила раздражение Брэма. По правде говоря, она все еще пыталась осознать чудовищность того, что Харстгров пообещал ей: его долгую жизнь, его верность, его преданность. Священные слова, если верить ему. Она этого не ожидала. Она должна была пообещать то же самое взамен. Не равнодушный обет. Как только она произнесла последнее из слов, Фелиция захотела обнять его, поцеловать.
Слиться с ним. Скрепить их связь.
Все это только усилило ее желание к нему.
Только мысли о Мейсоне, о свадьбе, которая почти совершилась, и собственный страх разбитого сердца остановили ее от действий.
Интенсивность чувства Харстгрова переполняла. Сражаться с ним было похоже на попытку удержаться на плаву на спасательном плоту посреди шторма. Если он поцелует ее еще раз… Фелиция не питала иллюзий — ее желание противостоять ему рухнет.
— Он произнес несколько фраз, как клятву, а затем заставил меня сказать это в ответ.
Она раскрыла кулак и показала клочок бумаги в руке.
Брэм положил тот на темный деревянный стол перед ними и выругался.
— Тогда это должно быть все. Полагаю, мне не стоит удивляться, что у тебя нет магической подписи.
Он быстро объяснил ей это понятие, она нахмурилась.
— Значит ли это, что спаривание не состоялось?
- Обычно это невозможно. Если слова произнесены, дело сделано, но ты… отличаешься.
Он вздохнул.
— Почувствовала ли ты что-нибудь после того, как был произнесен Зов?
