- Эти вечные дикие песни, эти дурацкие воспоминания!-рыдала жена.
- Это наши подробности,-вставлял.он.
- .. .а Эдик собирался читать раннего Лоскутова! Лос-ку-то-ва!-расчленяла она на слоги знаменитую фамилию.-С таким трудом достал,принес...
- Это ваши подробности.
- Ну, Иван!
Стелла Викторовна вскакивала и, посовав в хозяйственную сумку первые попавшиеся свои вещи, хлопала дверью. К матери ли на Петроградскую, к подруге ли в Зеленогорск - поразному это практиковалось. И на разный срок. Мириться и просить прощения приходилось Глаголеву, а вернувшаяся супруга говорила, что кабы не ее любовь к нему, грубияну и обывателю, то... И махала рукой безнадежно. Правда, тишала она потом на какое-то время.
Что ж, главное-любовь. В постоянных разлуках Стеллины странности вспоминались даже с удовольствием.
.. .Ну, вот эта улица, вот этот дом! Спасибо, друг, держи монету! Дети есть? Вот передай им бананы. Из Африки, от дяди Вани. Не за что, дорогой, будь здоров! А вот и ворота родной усадьбы. Н-да... Стелла-то Викторовна, похоже, в нетях...
Странно. Должны же были с работы позвонить. Неужели не предупредили? Ничего, на этот случай у нас свой ключ имеется. Сезам, отворись! Привет родной квартире!
Ванечка бросил сумку за кухонный порог, прошелся по квартире, такой просторной после каюты, вышел на балкон. Он оглядел с семиэтажной выси соседние жилые коробки, высоковольтную линию, шеренги деревьев и кустов, гаражи, скамейки, извечную - от зимы и до зимы - лужу возле котельной, прислушался к городскому шуму, приятному с отвычки. Дети галдят, бабки перекликаются, слева магнитофон рычит, справа телевизор. Ну вот и вернулся. Глаголев засмеялся, потянулся вольно.
Где же подруга, однако? Ведь суббота нынче, не говоря уж о прочем, о мужнином приезде не говоря.
Ванечка отправился на кухню. Так, так...
На столе грязная посуда, рюмки, блюдечко с окурками, в кастрюле на плите-комок макарон. А что в холодильнике? Н-да... Не лучшим образом приготовилась к встрече Стелла Викторовна. Хорошо, что муж не из космоса вернулся. А кабы из космоса? Он побросал грязную посуду в мопку, обтер стол и принялся разгружать свою корабельную сумку: экзотические бутылки, жестянки консервов, редчайшие, по весеннему времени, бордовые тонкокожие помидоры. Минут через пятнадцать все было вскрыто, нарезано и расставлено. Вот как надо, Стелла Викторовна! Он сглотнул голодную слюну, решив не прикасаться ни к чему в одиночку, и направился в комнату за парадным хрусталем.
