Слова песни до того навязли, что расположить их в сколько нибудь логической последовательности трудно и мы понимаем т. Родова покрошившего их как попало – лишь бы «гниение» и «разложение» выпирали, а о дальнейшей их связи просто поленившегося позаботиться. Что же однако значит вся эта для Лефа «убийственная» филиппика. «Является типичным… для всех империалистических стран». Ну, а Р. С. Ф. С. Р. разве империалистична? А если нет, то для нее футуризм не должен быть типичным. Ведь так. А если он для нее не «типичен», то о чем волнуетесь вы т. Родов? Ведь «продукт же окончательного разложения»? Чего же его опасаться? Но вот дальше поясняет т. Родов причину своего недоброжелательства.
«Однородна ли база футуризма в Италии и фашизма – или нет. Связаны ли в Италии футуризм и фашизм одной программой, одним планом действий или нет.
А если однородны, и если связаны, а этого М. Левидов отрицать не станет, то сие нужно открыто признать, и с футуризмом… должно бороться самым беспощадным образом».
И борется. Точно также как наверное в Италии фашистский журналист в свою очередь, тем же логическим путем дойдя до связи футуризма с коммунизмом, жарит в хвост и в гриву «проклятых варваров, посягнувших на великое прошлое Италии и прикидывающихся… для разложения и гниения среди здоровых элементов граждан Рима».
И тоже борется. Климаты разные, а барометр все тот же. И барометр этот называется оглобля. Дальше т. Родов уже совсем заговаривается. По его словам.
«Вся беда футуристов в том, что они не футуристы, что в С.С.С.Р. нет футуризма».
Чья же это беда т. Родов? И если мы вам на слово поверим, то как же разрешить и понять ранее заявленную беспощадную борьбу. На кого же вы оглобельку выстругали. С «кстати» воюете. Но ведь это уже самая доподлинная метафизика!
Уже этих фраз было бы достаточно, чтобы представить всю несуразицу, которой т. Родов пытается замаскировать свое полное нежелание выбраться из «неразберихи» на открытое место методологического спора. Историческое забрызгивание слюной вражеских глаз, с тем чтобы свести во что бы ни стало спор к легкому и знакомому рефрену о «яде и разложении» – вот неблагодарная цель т. Родова. Но это неупорядочение «нелепой неразберихи», а продолжение ее. И не зачем было для этого вставать «на пост». На бесформенность позиции никакая инструкция не влияет.
Не лучше способы «беспощадной борьбы» у т. Родова, когда он от теоретической дискуссии переходит к критическим скорпионам по конкретному поводу. В статье о книге Н. Асеева «Избрань», носящей снова «оригинально» ассоциируемое заглавие «А король-то гол», ему снова приходится взбираться на самые высокие ходули, чтобы поплевать через левое плечо в сторону зловредного, «разлагающегося» футуриста и пообещать ему в случае строгой диеты некоторую возможность на признание его Родовым. Любопытно это пристрастие редакции «На посту» к чужим приемам не только полемики и практики искусства, но и метода критического анализа. Ведь казалось бы «формальный метод» – это же признак все того же «разложения и гниения», которое по мнению «постников» грозит лишением вечного блаженства синтеза. А нет, оказывается у т. Родова в руках формальный метод расцветает розой, с очень острыми, по мнению критика, для «врага» шипами. «Именно в отношении формы, говорит он, стихи Асеева в громадном большинстве совершенно беспомощны».
