— Ну что, готов сопли… — начал заводила, но тут же получил кулаком в живот, от боли сложился пополам и упал. Его товарищи на секунду опешили, а затем все вместе бросились на парня. Им казалось, что этому мелкому просто повезло уложить их главаря, но они ошиблись. Первый получил в плечо и, отлетая, сбил с ног второго. Третьему досталось с ноги в пах, а последний, благоразумно бросился наутек.
Разобравшись с обидчиками, Стого пронесся по центральной улице деревеньки, уворачиваясь от недоуменно смотревших ему вслед жителей. Травница недовольно глянула на паренька, когда он ворвался в ее двор. Но присмотревшись, поняла, что стряслось что-то серьезное, поэтому сказала лишь:
— Я соберу травы, а ты запряги лошадь. Что и с кем случилось?
— Горо… У него распорот бок… Много крови… Не знаю, что произошло.
Все было как во сне. Стоило парню подготовить повозку, как пожилая женщина с неожиданной прытью забралась в нее и с комфортом уселась.
— Гони, парень! Не жалей лошадь, думаю, жизнь твоего брата действительно в опасности!
И Стого гнал, но лошадь бежала как-то медленно. Парень вполголоса ругал животное на чем свет стоит — даже он двигался быстрее. Старая лошадь тащила повозку из последних сил, но вознице все было мало. Он переживал за Горо, которого несколько месяцев не видел и боялся не застать в живых. Наконец, они добрались, и замученное животное остановилось. Обратная дорога заняла те же десять минут, но Стого это показалось вечностью. Травница спрыгнула на землю и вбежала в домишко.
Отец сидел на стуле у кровати и держал в своей здоровенной ручище обмякшую руку Горо. Сердце Стого дрогнуло и замерло от боли, в горле застрял непонятный ком, но тут раздался тяжелый стон больного. Парень выдохнул от облегчения — если стонет, значит, еще жив.
— Вы оба, кыш отсюда, — шикнула на них травница. — Только под ногами будете путаться. Принесите мне полотенце и кувшин воды, и чтобы духу вашего тут не было!
Отец вышел на улицу и сел на крыльцо, а Стого уже был у печи, схватил глиняный чайничек с кипяченной водой, достал старое полотенце с полки шкафа и отдал их травнице. Стоило ему выйти наружу, как за ним тут же бесцеремонно захлопнули дверь. Стого принялся нервно ходить взад-перед перед домом, заложив руки за спину. Его отец понуро сидел на крыльце, уставившись куда-то в землю, не обращая на младшего сына ни малейшего внимания.
— Да как же его так угораздило, — в сердцах вдруг выдал парень. — Его орден вполне мирный! Он не должен был…
