Я смотрела на мужчин, на их бледные беспристрастные лица. Они не были землянами. Так близко я видела пришельцев лишь раз — когда они приехали за родителями, но с той ужасной ночи все подробности словно стёрлись из памяти.
Они выглядели почти так же, как и мы. В среднем, их рост был немного выше — около двух метров, большинство были светловолосы, но не все. Ещё их отличала особая бледность кожи, и длинные серебристые полосы на шее за ушами. Кто-то судачил, что это жабры, кто-то утверждал, что это шрамы от внедрённой биотехники, но никто ничего толком не знал.
Из ступора меня вывел металлический приглушённый голос одного из них.
— Мы знаем. Нам не нужен ваш брат. Мы приехали за вами, мисс Роуд.
Земля снова начала уходить из-под ног, когда мозг начал сигналить ещё об одной ошибке.
— Думаю, это тоже ошибка. Мне сегодня исполняется двадцать один, а по условиям программы «Источник», насколько мне известно, в донорство могут забрать только после двадцати двух.
— Верно, — отозвался другой. — Ваша кровь имеет определённые показатели, в которых остро нуждается кроктарсец, и мы вынуждены прибегнуть к чрезвычайному протоколу.
Он продолжал говорить о высокой компенсации, которую получит моя семья, но я уже почти ничего не слышала. Бешеный стук сердца гулом отдавался в голове. Всё казалось нереальным, и даже моё собственное тело словно жило само по себе, а я наблюдала за ним со стороны.
Меня как безвольную куклу обняла тётя Элла, а третий «плащ» поднёс планшетку с какими-то бумагами, которые я должна была подписать. А зачем? Это что-то изменит? Будто, если я не подпишу, они принудительно не затолкают меня в свой катафалк и не увезут. И как всё будет? Из меня сразу выкачают всю кровь или будут держать в качестве мешка с кровью где-нибудь взаперти?
Меня начало трясти. Теперь я уже полностью ощущала своё тело, и защитная реакция уступила место страху. Такому жуткому, сосущему внутренности.
— Я хочу попрощаться с братом, — выдавила я, дрожащей рукой ставя подпись в каком-то ненужном документе.
— Можете оставить ему записку, но ждать нам некогда, — ответил первый «плащ».
— Я хочу попрощаться с братом, — тупо повторила я.
Мужчины пожали плечами, видимо, решив, что я не совсем в себе, и двинулись к выходу, жестом предложив мне следовать с ними.
На ватных ногах в сопровождении кроктарцев я вышла на крыльцо. Чёрный микроавтобус стоял, почему-то, не у моего дома, а в конце улицы. Возле стояли ещё четверо «плащей». Вдоль улицы толпились люди. Кто-то с сожалением смотрел на меня, кто-то с равнодушием, но в глазах всех без исключения читалось облегчение, что в этот раз приехали не за ними и не за их близкими.
