– Даю слово, получит по полной, – поднялся тот. – Ну, ладно, герои. Еще раз благодарю вас за помощь.
Обещаю вам выяснить все, что касается Сергея: все от лагеря и до ранения. Кое-что мне уже сообщили, но пока новости придержу. Теперь позовите мне Медянскую: с ней нужно побеседовать особо. – И упредил вопросы: – Не волнуйся, солдат, ничего страшного. Может быть, даже наоборот, к радости. Уточнить тут по ее бывшему делу кое-что придется.
–*–*–*–
Прежде чем вновь заговорить с ней, майор госбезопасности Федор Игнатьевич Лукин долго перекладывал бумажки из одной папки в другую и наоборот.
Вера терпеливо ждала, невольно разглядывая майора. Ему было около пятидесяти, но обильная седина, посеребрившая его голову, явно прибавляла годков.
«Тоже ведь работа у них не сахар, – размышляла она и подгоняла мысленно: – Хоть бы говорил быстрее, для чего вызвал».
– Сейчас, сейчас, – будто расслышал Федор ее мысли и, не отрываясь от чтения бумаг, призывно помахал ладонью над столом: – Еще секунду.
Тут в кабинет неслышно вошел Пряхин и положил на стол еще какую-то бумагу. Лукин пробежал ее глазами и, довольный, откинулся на спинку кресла. Затем кивком пригласил следователя присесть и наконец поднял глаза на Веру.
– Ну, вот, Вера Андреевна, теперь есть о чем говорить, – учтиво начал он и заметил, как она сразу вздрогнула и напряглась: – Да что ж это вы так испугались? Что-то не так?
– Да нет, все так. Привычка, знаете ли.
– Пугаться? Странная привычка для женщины, не побоявшейся вступить в схватку с преступником. Мне кажется, страх – это не к вам?
– Это не совсем страх. Просто когда в вашем заведении начинают говорить с тобой вежливым тоном, сразу становится как-то неуютно. Исподволь чувствуешь подвох. Лучше зовите просто – Вера. Так привычнее. И – спокойнее.
– С вами плохо обращались? – вопрос был адресован ей, но при этом Федор взглянул в сторону Пряхина.
Тот вскочил со стула:
– С моей стороны...
– Сиди, сиди, – поморщился Лукин. – Я не к тебе.
– К этому следователю как раз и нет претензий, – поспешила Вера на защиту Пряхина. – Но он, скорее, исключение из правила.
– Ну, хоть так ладно, – усмехнулся майор. – Хочу заверить, что теперь с вами никто не будет грубо обращаться. Никто!
– Теперь?! А что изменилось?
– Сейчас поймете, Вера Андреевна... э-э, Вера. Только сначала ответьте на вопрос: как вы относитесь к... Вернее, так: не хотели бы вы вернуться к своей основной профессии? К работе педагога, имею в виду. Причем вернуться не только к профессии, но и на прежнее местожительство, в Ленинград. Разумеется, вместе с семьей.
