— Прошу прощения, миссис Голдинг, — сказал Мейсон. — Я хотел, чтобы повестка имела законную силу, и не стал рисковать.
Ева, сузив глаза, смерила его взглядом.
— Вы пожалеете об этом, мистер Мейсон.
— О чем именно?
— О том, что вызвали меня в суд:
— Не думаю.
— Вот увидите.
— Послушайте, Мейсон, — вступил в разговор Голдинг. — Вы не хуже меня знаете, что содержу кабак. И вот вы тянете меня в суд, где начнутся расспросы, кто я такой, где живу и чем занимаюсь. Потом они Еву допекут вопросами. Все это не на руку ни вам, ни нам.
— Может, это на руку моей клиентке.
— Это вам так кажется.
Мейсон пропустил издевку мимо ушей.
— Сигарету, миссис Голдинг?
— Нет… спасибо.
— А вы, Голдинг?
— Нет.
— А я, пожалуй, закурю, — сказал Мейсон. — У вас новая машина, Голдинг?
— Какое это имеет отношение к делу?
— Косвенное. — Мейсон зажег спичку, прикурил. — Вы купили ее на следующий день после убийства Гал-ленса, не так ли?
— Ну и что?
— Меня заинтересовала машина, которую вы продали. Она была в отличном состоянии. Вы ездили на ней меньше пол угода.
— Господи! — вскинулась женщина. — Да что, мы обязаны Докладывать адвокату каждый раз, когда нам вздумается продать машину?
— Я заинтересовался этой продажей, — продолжал Мейсон, не обращая на нее внимания. — Я просил сыщиков все узнать. Это был голубой седан со слегка помятым задним левым крылом. Не знаю, насколько вы информированы, но перед наездом у тротуара был припаркован голубой седан со слегка помятым задним левым крылом, и он резко рванул вперед.
Голдинг и Ева быстро обменялись взглядами.
— Это еще ничего не доказывает, — заявил Голдинг. — Держу пари, за сутки сыскное бюро, вероятно, засекло добрую сотню голубых седанов с помятым левым крылом.
— Вероятно, — с готовностью согласился Мейсон.
— В таком случае, зачем мы вам понадобились?
— Мне показалось, что жюри с интересом выслушает ваш рассказ о том, где вы побывали после ухода Гал-ленса из «Золотой тарелки».
— Вот это мне тоже не нравится. — Голдинг поморщился. — Обхаживаете моих банкиров, стараетесь что-то пронюхать, скомпрометировать меня.
— А мне не нравится слово «пронюхать». — Мейсон, прищурившись, уставился на Голдинга.
— Повторяю: пытались пронюхать.
— Слышу.
— Погоди, Билл, так мы ничего не добьемся, — вмешалась женщина.
— Пожалуй, ничего, — подтвердил Мейсон.
— Мне надо переговорить с Биллом. — Ева поднялась. — Есть здесь комната, где мы можем побеседовать с глазу на глаз?
— А почему бы вам не обсудить свои проблемы здесь? — предложил Мейсон.
