– Кажется, у тебя гости. – Руби останавливается около моего крыльца, указывает подбородком в дальний угол. – Ты его знаешь? Мне остаться?
Тревожно смотрю, куда она показывает. На крыльце, облокотившись об деревянные поручни, стоит Тео. Его напряжённое лицо и поза не обещают ничего хорошего. Но я не могу показать Руби, что теперь подозреваю всех, даже её мужа. Выдавливаю из себя улыбку, забыв все слова напутствия Спенсера, иду навстречу Тео.
– Все хорошо, это мой ассистент. – Руби движется спиной вперёд, затем скрывается за высокой травой.
Я перекидываю мешок, как Санта Клаус, за спину, поднимаюсь по лестнице, кладу все на пол и подхожу ближе к Тео.
– Я сожалею о том, что произошло вчера. – Его ладони сложены вместе, ноги стоят накрест, полностью опирается на локти. Тёмная водолазка приятно облегает его натренированное тело, джинсы подчёркивают стройные ноги. Я не привыкла оценивать мужчин, но прикинув его рост и нападавшего, думаю, он не может быть им, именно с этой целью я его разглядываю.
– Меня не будет некоторое время на работе. И я не могу впустить тебя в дом. – Становлюсь в такую же позу, как и он.
– Сильно напугалась? Он не сделал тебе больно? – На мои глаза наворачиваются слезы, и я отворачиваюсь.
– Это страшно, Тео. Я как будто снова вернулась в тот день, и сейчас я не доверяю никому, кроме…
– Спенсера? – Он приподнимает одну бровь, усмехается. – А чем он заслужил твоё доверие? Почему не я?
Действительно, чем? Я хмурюсь, когда он начинает спускаться по лестнице и идти по дорожке. Почему я не подумала на Спенсера?
Я второй день была заперта в четырёх стенах по воле профессора. Если бы не ситуация, я бы в жизни не покинула своё убежище вечером. Мама – великий стратег, она настоятельно просила, причитала, страдала, в общем, настаивала, чтобы я приехала к ней. На улице, как некстати, начал лить дождь, как из ведра, я решила, что могу поехать на автобусе, не важно, как доберусь до остановки. Но у меня, правда, нет ни доллара. Зияющая дыра в моем кармане и на счёте обещает мне помочь сдохнуть от голода. Я, опять же, не поехала бы, если бы мама не сказала последнюю фразу, которая меня толкнула в её дом. Еда. Она мне даст продукты, чтобы я могла приготовить себе поесть. Ну и все, с этого момента мышь, повесившаяся в моем холодильнике, жалобно пищала, умоляла насытить хоть чем-то бесполезный кусок метала.
Я оделась как всегда: джинсы, рубашка в клетку и кроссовки, особо не заморачивалась над внешним видом. Готовая пробежать милю ради еды, выскочила за порог дома. Бог пожалел меня, и я нашла пару монет на проезд. Но этот ужасный дождь заставил меня надеть на голову пакет, самый обычный, в котором многие носят продукты. И обидно то, что я все ещё не осознала, что зонт мне просто необходим. Перескакиваю огромные лужи, мои кроссовки уже изрядно залиты водой, пакет треплет ветром. Даже примерно не представляю, как я сейчас выгляжу.
