(Из дневника фрейлины Анны Тютчевой)
Балтика. Последний регион противоборства по нашему списку. Но не по значению. Первоначально и в британском, и в русском общественном мнении это направление было как бы не главным. Во всяком случае, адмиралу Непиру, первому командующему королевской эскадрой в Балтийском море упорно приписывали обещание "взять Петербург за три недели", от которого он задним числом сильно отказывался. Действительно, особое значение тамошним военным действиям придавало именно то, что в крайней восточной точке Балтики находилась на протяжении двух столетий столица Российской империи. Разумеется, и без этого северо-западный вход в Восточно-Европейскую равнину крайне важен стратегически, но Зимний дворец, императорская резиденция в пятидесяти верстах от неприятеля — это не для слабых нервов. Балтийский флот Н.П.Романова так же мало был способен противостоять английскому флоту, как и объединенному англо-французскому в исходном варианте. Но валить все на реакционный николаевский режим, как Тарле, я бы, все-таки, не решился. А когда было иначе-то? Всегда, стоило Юнион Джеку появиться в этих водах — спор заканчивался, не начавшись. И Петру Преобразователю, в конце концов, приходилось сильно умерять свои аппетиты в присутствии эскадры Норриса, и при виде парусов Нельсона корабли Александра Благословенного торопились укрыться в "Маркизовой луже" за Кронштадтом, и в незабываемом тысяча девятьсот девятнадцатом знаменитый замнаркомпоморде Раскольников легко и непринужденно попал в английский плен вместе со своим миноносцем "Спартак", бывший "Миклухо-Маклай". Плавсредство бритиши за ненадобностью подарили новорожденной Эстонской республике, а комиссара обменяли на семнадцать королевских офицеров и он смог вернуться в Питер к своим традиционным старушкам.
Так что ожидать чего-то особо выдающегося именно в тот раз, в середине XIX века было бы странно. По рассказу известного адмирала Литке, император вспомнил было о дурных деньгах, потраченных за его царствование на Морское ведомство, и попытался внушить своим кадрам "la malheureuse idee de faire sortir la flotte", в смысле выхода навстречу Непиру и использования кораблей по прямому назначению для боя с противником — но вся аудитория, в главе с его собственным сыном, генерал-адмиралом Константином Николаевичем, пришла от этого предложения в ужас. На счастье, к тому времени уже появились плавающие мины, несовершенное, но пугающее оружие слабой стороны в морской войне.
