В образовавшейся затем тишине слышалось только гудение машин за окном, прорывающееся сквозь равномерный шум улицы. Кристина размышляла. Она несколько раз пробовала раскрыть рот, но затем сбивалась и снова закрывала его. Наконец, девушка спросила:
– Если я скажу, что кто-то кому-то изменил, как было в прошлый раз, это не прокатит?
Тишина и испытующий взгляд.
– Ладно. Мы, действительно, расстались, и причина этого довольно оригинальна. Дело в том, что я была права. Все то время, что терзалась подозрениями и искала подвох, я была АБСОЛЮТНО ПРАВА. Герман вовсе не тот, за кого себя выдает.
Ника молчала и продолжала во все глаза смотреть на подругу.
– Да… – та собралась с силами и откашлялась. – Совсем не тот. Он не просто сын успешного бизнесмена и все такое.
Кристина смолкла на мгновение. Ее слушательница не выдержала:
– Ну же! Ты хочешь, чтобы мы обе здесь состарились?! Если он не тот, за кого себя выдает, то кто же он?
– Он… Ника, понимаешь, он… преступник, – сказав это, Кристина испытала огромное облегчение. Дальнейшие объяснения звучали уже намного увереннее: – Герман Мареш бандит. Все их легальные заработки, филиалы, компании, акции – это только ширма. Прикрытие для чего-то другого. Я видела… нечто ужасное.
– Что? Скажи мне. Для чего это прикрытие?
– Я не могу ответить. И тебе лучше не знать.
– Но мы сидим на кухне в его квартире…
– Да. Эту квартиру он оставил мне. Чтобы я молчала. Я не имею права рассказывать ничего о том, что мне стало известно. И это слишком ужасно, чтобы продолжать отношения с ним. Поэтому я сбежала и не показывалась. Я просто боялась, что мне может грозить опасность. Не подумай, за тебя я тоже переживала, но потом узнала, что Герман вместе с Алексом покинул страну. Мне осталась эта квартира. Я не могла сразу оправиться и осознать все случившееся, мне понадобилось время. Но теперь пришла немного в себя, снова съехала от родителей. Денег нет, поэтому пришлось воспользоваться этим жильем. Этим подарком. Думаю, только временно. Вообще я не готова была его принять. Ну, вот, кажется, и все. Вся моя история.
Кристина пристально всматривалась в лицо подруги, словно ожидая чего-то. Та молчала, будто громом пораженная.
– И ты была не далека от истины, когда звонила в дурдом. Я, действительно, чувствовала себя очень нехорошо. Мать собиралась сдать меня мозгоправу, я пила таблетки. И до сих пор пью. Мне значительно лучше, просто нужно закончить курс.
Помолчав с минуту, Ника с неподдельным волнением на лице спросила:
