— Слышала? — спросила у меня Оксана. — Ваську в городе никто не любит. Я долго удивлялась почему, потом догадалась. Дурной он человек. И в смысле глупый, и в смысле плохой. Деньги любит, а зарабатывать не умеет. Как рыба-прилипала, за чужой счет норовит прожить. И Рада того же поля ягода. У нее вшивенький магазинчик, косметикой польской торгует: тушью, тенями, помадой — все низкого качества. Футболки, кофточки…Прибыль, конечно, есть, но не такая, как у меня. Она и Василя заприметила только лишь потому, что у меня гостиничный бизнес.
— Ну почему, — пожала я плечами. — Василий — мужчина видный.
— Видный, — будто бы согласилась со мной она, — но ты заговори с ним и поймешь, что он дурак дураком. Какая же я была идиотка, что в него когда-то влюбилась. Скоро поняла, что он собой представляет, но тогда я уже Лилю носила, побоялась матерью-одиночкой остаться. Какой-никакой, а отец, — вздохнула Оксана.
— Может, и Рада в Ваську влюбилась? — спросила я, указывая на общие ошибки и желая приглушить в Оксаниной душе клокочущую ненависть.
— Да ты что! Кого она кроме себя любит?! Хотела вместе с ним жирный кусок проглотить. Шиш у меня она получит! — при этом Оксана не удержалась и скрутила дулю. — На меня все квитанции выписаны. Я хозяйка гостиницы — и одной, и второй. По закону-то делиться, конечно, надо. Но я дам на лапу судье, и суд вынесет решение в мою пользу.
— Так ведь и Василий может подкупить судью, — покачала я головой.
— Может, но не даст. Сейчас у него денег нет.
— Как же он в круиз поехал? — удивилась я.
— Кто-то ему одолжил, — махнула рукой Оксана. — Он и вобле своей сушенной глаза замылил. Соврал, дескать, со счета снял. Нет у него счета, и не было. Я ему давала деньги и на спортзалы, и на бассейны, и на бары, чтобы с мужиками посидел, пива попил. Додавалась, — с досадой проговорила она.
— А если Рада за свой счет его везет?
— Нет, он точно соврал. Я в самолете сидела позади них и слышала, как Рада спросила, сколько он со счета снял и хватит ли им наличных денег, чтобы ни в чем себе не отказывать. Каково?! У него отродясь своих денег не было. А еще я слышала, что он по Трускавцу деньги сшибает. У одного просил взаймы довольно приличную сумму, у другого… кто дал, не знаю. Я бы не дала ни за что.
По мере того как мы разговаривали, Оксана успокаивалась. Голос ее стал ровным, краснота спала с лица, ушла дрожь.
— На маскарад пойдешь? — сменила я тему.
— Пойду, девчонки мои рубах арабских набрали, рядиться будут. Да и я вместе с ними, мне сейчас только в маскарадном костюме ходить. Стыдно-то как!
