Книга Бекерсона - Герхард Келлинг

Как случилось, что он, Левинсон, допустил тогда ошибку? Произошло ли это из легковерности или по причине недостаточного знания людей и ограниченного жизненного опыта? А может, под влиянием мимолетного настроения он среагировал на объявление в утренней газете, случайно попавшееся на глаза? Да и кто посмел бы утверждать, почему такой вот, как он, допускал ошибки — под воздействием какого-то импульса или по некой причине? Впрочем, возвращаясь к той самой ошибке, кому было бы интересно знать, совершил бы он ее, если бы именно тогда не расстался со своей женой или подругой (дело в том, что они не были официально зарегистрированы) или, точнее говоря, она с ним.

Ибо, хотя он уже давно знал, или полагал, или был уверен в том, что однажды ему все-таки придется избавиться от нее, в конце концов именно она внезапно и неотвратно разорвала связывавшие их узы. Тогда, в Польше, она посетила Краков и Освенцим, где в ту пору было ветрено и холодно. В гостинице ночью у нее случился нервный срыв. Так резко оборвались их прежние отношения, уступив место новым, суть которых он поначалу не воспринял.

Стоило бы сказать еще кое-что из не относящегося к данному вопросу, но это в любом случае поддавалось исправлению. Возможно, из-за того, что потрясена была сама его система координат, как он ее охотно называл, — под влиянием этой слабости или, может быть, силы, он поступил подобным образом: уселся и ответил на объявление по указанному шифру. Дело в том, что это объявление, как было однозначно сказано, представляло собой шанс, единственный шанс в жизни, и вознаграждение тому, кто имел желание и возможность выполнить, как говорилось далее, несложную, по сути дела, единовременную работу. Для ее выполнения, подчеркивалось в заключение, наряду с определенной независимостью (вы свободны?) требовалась лишь некоторая решимость. Просто следовало бы задаться вопросом, обращены ли все эти пожелания к кому положено.

Он откликнулся на объявление, хотя — и это совершенно естественно — ему прежде всего пришло в голову, что все это типичное надувательство и даже, возможно, ловушка. Он действительно так подумал, вернее, осознал в тот первый миг прозрения, которое, как известно, снисходит на человека в моменты счастья и несчастья. В противоположность этому он лишь задался вопросом, почему даже не попытался вникнуть в суть явно неоднозначного, хоть и специфичного дела. Ведь оно уже вызвало в нем почти социологический интерес, нацеленный на познание его скрытой сути. Кроме того, он, как свободный журналист, сотрудничающий с несколькими газетно-журнальными концернами, постоянно искал новые темы. При этом весьма вероятно, подумал он, что данная история при соответствующих обстоятельствах может оказаться именно такой темой. К тому же, как свободный художник, он постоянно нуждался в деньгах —