Однако не успел Ассур осуществить задуманное, а Хаген — броситься на нож, как раздался знакомый старческий голос.
— А чем это вы двое тут занимаетесь? — наивно полюбопытствовал Афи.
Ассур на миг обернулся, Хаген опустил голову и укусил руку с ножом. Ассур вскрикнул и повалил Хагена крепкой оплеухой. Однако нож выпал, Хаген подхватил его, вскочил и, не раздумывая, схватил Ассура за гордо дыбящийся член, да и отрезал его.
Визгу было — куда там свиньям. Кровь хлестала мощной струёй, забрызгав Хагена. Сын Альвара отбросил бесполезный кусок плоти, обронил кухонный тесак, отвернулся и начал блевать.
Афи же перерезал горло белобрысому надсмотрщику, вглядываясь во мглу. Ночь была безлунная, тучи перекрывали звёзды, но Белый перед смертью так орал, что его слышали не то что рабы, а и, пожалуй, мертвецы в Хель.
— Идём, Хаген, потом доблюёшь.
Юноша сплюнул, отёр губы рукавом и наконец-то подтянул штаны.
— Перепил я, — с напускной грубостью пояснил он, — прости, Афи. Или звать тебя иначе?
— Пока зови, как звал. Я вызнал, что хотел, и нас тут больше ничего не держит.
— Нас? — уточнил Хаген. — Я думал, ты уже у тролля меж ушей!
— Седой не бросает своих, — гордо заявил Афи, — кроме того, сам я не выберусь. Это не такое уж простое дело по нынешней погоде. Нужен помощник. Идёшь?
Афи протянул руку. Хаген пожал её — холодную и липкую. По локоть в крови.
— У тебя красные руки, — с опаской сказал юноша.
— Ты заметил? — усмехнулся хмуро старик. — Это Хаки… Нашёл-таки меня. В Эрвингарде.
— Ты… ты убил Хаки?!
— Не по своей воле. Так вышло. Бедный дурак! Испортил мне всё дело. Взял бы его в долю. Нет, не просто так его прозвали Верным! Теперь убийцу ищут по хуторам, и самое позднее к утру будут в Грённстаде. Здорово я наследил…
— Жаль, — проронил Хаген.
— И мне жаль, — эхом отозвался Седой.
Они шли споро, но не бежали. Бесшумно. Подальше от землянок, где просыпались рабы и батраки, разжигали огни, выходили поглядеть, кто там орал. Подальше от Мёсендаля, от валунов и рытвин, от грязи, нищеты и каменных жаб. Прочь из Моховой Долины.
Ручей переходили вброд: на мосту держали стражу. Лёд потрескивал под ногами. К хутору приблизились украдкой с северо-запада: ограда там была ниже. Действовали слаженно, понимая друг друга с полуслова. Хаген перелез во двор — совершить набег на кладовую за припасами, а старик обещал ждать у южной калитки. Туда выходила тропа на причал.
Кладовые в Грённстаде запирали, как и во всяком порядочном хозяйстве, на ключ. Ключи висели на поясе у фру Хладгюд, супруги Торфи. Лезть к ним в опочивальню Хаген решил делом опрометчивым, а потому прокрался к кузне, подобрал кочергу, которую часто оставляли снаружи, да и сбил замок на кладовой. Освободил от муки мешок, набросал туда сухарей, вялёной трески, прошлогодних яблок, горсть орехов и сушёных ягод. Потом сунул туда же потёртый мех для воды. Хотел было убираться восвояси, но послышались близкие шаги. Хаген бросил добычу и кочергу на пол, а сам вытянулся за дверью, держа наготове нож.
