Зимовка на хуторе Лисья Нора
Скегин, как обычно, проснулся первым. Не то чтобы младший сын Сторвальда был очень уж трудолюбив, нет, просто он был младшим. А какова доля младшего сына — нет нужды пояснять. Зевнул, почесался, нехотя принялся одеваться. Сквозь бычий пузырь на окне бил ясный свет, но братец Скафтар храпел, как последний барсук. Скегин закрыл ставни и пошёл на двор.
Оглядел заодно гостиную. Приснился ли вчерашний странный гость? В доме его нигде не было, но над очагом висел ветхий плащ, а в углу сиротливо валялись лыжи и сумка. Скегин поставил лыжи стоймя, как положено, чтобы никто не перецепился, сумки же касаться не стал: мало ли, может, на ней какое проклятие. Взял по ведру в руки и вышел наружу.
День начинался просто чудесно. После вчерашней метели навалило снегу выше колена, белые облачка летели по небу, точно лебеди, яркий свет пронизывал бор, опушка леса сверкала серебром вперемежку с тенями. Весь мир искрился и лучился радостью, да и мороз не больно кусал.
Над колодцем висели две забитые куропатки.
А рядом орудовал широкой деревянной лопатой вчерашний гость.
— Доброго утра, сын бонда, — улыбнулся он.
— Доброго, — удивлённо кивнул Скегин, — хорошо ли спалось?
— И весьма, — гость швырнул в угол здоровенную кучу снега.
— Непохож ты на викинга, — заметил Скегин, засыпая снег в ведро.
— Это от чего же?
— Викингу не пристало делать работу невольника, — с видом знатока пояснил сын хозяина, — всякий скажет, что легче ездить на корове, чем заставить викинга пахать.
— А многих ли викингов ты знал, крестьянский сын? — беззлобно усмехнулся гость.
— Ни одного, — честно признался Скегин, — а что это за куропатки тут висят? Твоя добыча?
— В утра в лес сходил. Подумал, на морозе лучше сохранятся. Не люблю дичь с душком.
— Как ты их нашёл? Они ж до весны прячутся!
— Да мне тут кое-кто подсобил.
В ногу Скегину ткнулась рыжая мордочка. Псина крутила колечком хвоста и строила глазки.
— Лисичка! — парень не знал, удивляться или обругать глупую сучку. — Думается мне, отец не обрадуется, что ты брал на охоту его собаку без спроса.
— Уж пожалуй. Ну вот теперь и поглядим, сын бонда, умеешь ли ты хранить молчание.
Гест опёрся на лопату и вытер рукавом рубахи пот со лба, переводя дыхание.
И тут у Скегина замерло сердце, а рёбра покрылись инеем. Ибо всё под солнечным светом — длинный дом, изгородь, колодец, деревья, торчащая лопата, Лисичка, сам Сторвальдсон, — всё отбрасывало хоть малую тень. И только странный бледный гость был лишён вечного спутника, словно солнце пронизывало его насквозь.
