Карл Финнгуссон удовлетворённо кивнул и незаметно направился следом за беглецом.
У входа в пещеру, где сто зим назад миловались Альдо и Хельга, изгнанника ждал Тунд Отшельник с факелом. Он заприметил тень, что кралась за королевичем с обнажённым мечом. Когда Карл настиг Альвара у горной тропы, Тунд вышел им навстречу:
— Что тебе надо ещё от этого юноши, крестовый жрец?
— Пусть выкупит свою жизнь! — торжествующе скалясь, Карл приставил меч к горлу Альвара. — Пусть отдаст колдовскую личину, заплатит сто марок серебра и откроет тайну подземелья!
— Да ты жрёшь в три горла! — расхохотался Тунд. — Иди-ка отсюда, пока цел.
— Клянусь, я его зарежу, а потом и тебя, поганое ублюдище!
— А говорили, что иониты проповедуют любовь и прощение, — годи Эрлинга воздел руки к небу и закричал так, что эхо содрогнуло горы и море:
— Чайки и враны, полные яда! Вырвите очи брату барана! Брату барана с крестом на крестце! Чайки и враны, полные яда! Вырвите уши брату макаки! Брату макаки в терновом венце!
И откуда ни возьмись налетели птицы, пронзительно крича и хлопая крыльями. Чайки и вороны набросились на проповедника, метя в лицо клювами и когтями. Карл выронил меч, завопил и кубарем покатился по склону. Птицы вились над ним, как над тушей кита, выброшенной на берег. Тунд поглядел на это и плюнул:
— Пусть бы ты себе все кости переломал, старый козёл, — а затем обратился к Альвару, — эх, говорил же я тебе, чтобы ты держался подальше от этих ионитов!
— Ты знал, что всё так случится? — севшим голосом спросил Альвар.
— Подозревал, — кивнул Тунд, — и молился, чтобы норны соткали другой узор.
6
Печальным получился праздник Вентракема в том году. Арнкель конунг был вне себя от горя и гнева. Никто ещё так его не бесчестил. Сгоряча хотел выгнать Сигвальда годи за то, что тот заступился за мерзкого карлика, но люди его отговорили. Всю зиму копил король злость и обиду, а по весне собрал войска и отправился походом в Андарланд. Он бы и в Белые Горы полез, чтобы добраться до проклятых коротышек, но свежа была память о битве при Маннторде, где полегли гордые рыцари-хауки. Потому решил отомстить тем, кому мог. Тем, кто поручился за обманщика Альдо. И горел Шлоссендорф, и падали мёртвые с обеих сторон, и не верил Арнкель оправданиям фюрста Хельмута, и выкуп взял не серебром, а кровью. Потом, не утолив до конца жажду мести, напал на Броквен, столицу Андарланда, и там погиб, а вместе с ним и лучшие его люди: и Гудмунд Крепкий Киль, славный корабел, и Ингмар Секира, и Фроди Скальд, и даже Трувар Отмороженный. Только Сигвальд Сигвардсон вернулся из того похода. Потому что кто-то же должен был наставлять сыновей конунга, которых отдали на воспитание в Аскефьорд ко двору тамошнего ярла.
