Помолчал — и бесстрастно добавил:
— Впрочем, надобно помнить, что это — кровавые деньги.
— Это — огонь прибоя, — ответил Хаген кённингом, — МОРСКОГО прибоя. За всех не скажу, а для меня это, пожалуй, важнее прочего.
— Воистину, сукин ты сын, — усмехнулся Хакон, — а сходи-ка, будь добр, к хозяину, скажи, пусть принесут ещё выпить, да закусить, да ту арфу, что висит у него в зале без дела, да, коли желаете, юноши, пускай найдут вам девок в баню. Ты сыграешь нам, Бьёлан, сын Сумарлиди?
— Большая честь — потешить струнной игрой морских королей, — кивнул геладец.
7
Арнульф и Хаген не задержались в Хедингарде.
На утро, приведя себя в порядок и приодевшись, Арнульф обратился к Хакону:
— Скажи, кто нынче сидит в Гравике? Кто держит Скёлльгард?
— Известно кто, — прогудел Большой Драккар, — Виндрек Торгаутсон, годи Трёх Асов.
— Жив, старый пёс, хвала богам, — усмехнулся Седой, — а что Крак сын Траусти? Водит ещё корабли, или вернулся на хутор?
— Этот вернётся! — покачал головой Хакон. — Он ищет работу. Коли он тебе нужен, так ты найдёшь его здесь, в корчме «Пузырь», в Нижнем Хедингарде.
— Радуют меня твои слова! А сам-то что думаешь делать?
— Посижу тут ещё пару недель, пока льды не растают, — пожал могучими плечами Хакон, — потом соберу своих и двинем на Сторвег. Или ещё куда.
— Моё предложение насчёт Эрсея в силе, — напомнил Арнульф.
— Я, конечно, подумаю, — покачал головой Хакон, — но не слишком на меня рассчитывай.
— А ты, Рэфкель Рориксон?
— Эээ… — глубокомысленно выразился Рэфкель, прикладываясь ко грибочному рассолу — попойка не прошла для него даром, — я по… пойду, коли дядька отпустит… Отпустишь, Хакон?
— Поглядим, — махнул рукой сэконунг.
— Что же, — поклонился Арнульф, — рад был вас всех повидать, и тысяча благодарностей, что не прогуляли мою долю. Свидимся. Удачи вам на лебединой дороге!
— И тебе всяческого счастья, Седой, и твоему волчонку.
Друзья обнялись на прощание, Хаген с чувством пожал протянутые руки Бьёлана и Рэфкеля, поклонился Хакону. Тот похлопал его по плечу:
— Береги нам Седого, Лемминг! Не сбережёшь — найду и почки вырву.
— Учту, — просто сказал Хаген.
Прежде чем отправиться искать Крака, Хаген обратился к Арнульфу:
— Тут есть какой-нибудь храм?
— Даже два, — кивнул тот, — а тебе зачем?
— Я хотел бы принести тебе клятву верности на этом кольце.
— Для этого храм не нужен, — отмахнулся Седой, — и клятва твоя не нужна…
— Ты не примешь мою службу? — обиделся Хаген.
Арнульф улыбнулся — тепло, по-отечески. Положил руку на голову юноши, взъерошил медные волосы:
