— Батюшка всегда такой был…
— Нет, Гришенька, ссорились вы много, но он от тебя не отказывался ни когда ты против воли его в полк записался, ни когда звериную душу в довесок получил, а тут…
— А тут честь рода, будь она неладна!.. — Белов тяжело вздохнул и снова смахнул пот со лба. — Окно распахнуто, а все одно — душно.
Он прошелся по комнате и вновь опустился в кресло. Посмотрел на осколки, усыпавшие пол.
— Надо Ваське сказать, как появиться, чтоб плотника позвал, — ни к кому не обращаясь произнес Белов.
— Петр у меня плотник, — глухо отозвалась Настя.
Она выглянула из окна. Окликая верного слугу. Тот явился почти сразу. Поохал, поцокал языком.
— Этот ж какой ирод такое сделал? Выпороть бы его так, чтоб неделю не вставал! — сокрушался мужик, ощупывая погнутую раму. — Раму сделаю и стекла вставлю… материалу бы…
— Будет тебе материал, — оборвал его Григорий. — За сколько сделаешь?
— Ну… коли материал ваш, недорого возьму, но еще работа…
— По времени за сколько? — рявкнул Белов.
Петр испуганно посмотрел на него.
— Дня за три управлюсь.
— А быстрее?
— Можно и быстрее, коли Настасья Платоновна позволит, — мужик опасливо покосился на хозяйку.
— Петр, займись окном, — устало распорядилась Настя, старательно отворачиваясь, чтобы слуга не заметил ее покрасневшие от слез глаза.
— Как скажете, барыня, — привычно ответил тот и поклонился. — Так я пойду?
— Иди.
— Хорошо, что окон много, — вздохнула хозяйка дома. — На этом пока ставни придется закрыть.
Она подошла к окну, вгляделась в темные тучи, собирающиеся над заливом.
— Надеюсь Саша ваш успел добраться до церкви. Гроза надвигается, — произнесла ведьма.
Настя вздрогнула. Что-то подсказывало ей, что Бутурлина говорила не только о погоде.
Гроза началась едва успели закрыть ставни. Не на шутку разыгравшийся ветер принес огромные темные тучи. Деревья в саду угрожающе скрипели, а на чердаке дома завывало. Из-за закрытых ставен молнии не было видно, но раскаты грома грохотали так, что казалось, дом подпрыгивал. Две девки, подметавшие пол от стекла, каждый раз испуганно вздрагивали и крестились.
— Да будет вам! — строго прикрикнула на них хозяйка дома. — А то вы раньше гроз не видали!
— Так ведь это — особенная, — возразила одна из горничных.
— И чем же она такая особенная?
— Громкая шибко. Говорят, в такую грозу нечисть просыпается, людей соблазняет на дела греховные.
— То-то ты и крестишься вместо того, чтобы работать, — фыркнула Анна Михайловна.
