Добрый шарманщик на ходу импровизировал новую сказку, стараясь играть свою мелодию. Я щелкнула пальчиками, и куклы ожили, сразу вступаю в игру.
Вся местная ребятня сбежалась посмотреть на новое представление старого шарманщика.
После спектакля он поднес мне серебряную монету. Я долго отнекивалась, не желая забирать чужой ужин, но шарманщик гордо возвестил, что любой труд должен быть оплачен, а тем более мой. Ведь я не просто сшила кукол, а создала моменты радости и смеха, для многих детей и взрослых.
У меня оставались еще три куклы, которые я планировала продать, но судьба решила иначе.
Сразу после представления я заметила маленькую чумазую девочку, которая рассматривала красавицу Луизу. Папковая кукла (кукла из папье-маше) с длинными косами из тонких шнурков была скромна и печальна. Ее тонкое серое платьице было украшено ярко-красной латкой, прямо, как наряд самой девочки.
— Эй, иди сюда, — позвала я малышку к себе.
Преодолев страх, девочка приблизилась, не сводя своих глазок с Луизы. В этих глазках светилось восхищение и любовь.
— Как тебя зовут? — спросила я с улыбкой.
— Лиззи, — тихо ответила.
— Тебе понравилась моя кукла?
— Да, очень…
— Держи, — подарила я свою скромницу.
— Это мне? Правда? — не верила своей радости малышка.
— Да, тебе.
— А как ее зовут?
— Луиза, — улыбнулась я.
Девочку аккуратно, чтобы не помять, прижала куколку к себе. Удивительно, но мне показалось, что Луиза улыбнулась.
Булочник, за медяк, купил у меня бумажную куколку с тремя нарядами. Как оказалось его дочь коллекционирует бумажных кукол. Он же обещал рассказать обо мне дочери и ее подругам.
Последнюю куколку — лошадку из глины, у меня купил за два медяка, конюх. Он посчитал ее отличным оберегом для своей конюшни.
Так, за пять куколок я выручила серебрушку и два медяка. Таких монет мне бы хватило на неплохой ужин в таверне или новую корзинку, для овощей.
— Ох, Ида. Так никогда не сможешь заработать, — по-доброму журила меня Валентина, — ты же продешевила.
— Но я не могу назначить цену за друзей, — оправдывалась я. Тем более у этих людей не было возможности дать мне больше…
Да, брать деньги за кукол было сложно с бедняков. С богачами, которые предлагали монеты сами, я не церемонилась.
На рынок я ходила еще несколько раз, а потом начали ходить уже ко мне домой. Дочка пекаря, раз в неделю заказывала у меня новый наряд для одной из своих кукол.
Через два года, я превратила первый этаж своего домика в торговую лавку. Пока я мастерила кукол, Валентина торговалась с покупателями.
