— Будешь спереди ехать, а то ещё свалишься во время поездки.
Потом садится сзади, кладёт мои руки на высоченный руль, а свои кладёт сверху. Кожаные митенки холодят кожу моих кистей, но ощущение приятное.
— Вытяни вперед больную ногу, — снова шепчет. От этого шёпота, такого интимного и доверительного, внутри сжимается тугой комочек. — Старайся ей сильно не шевелить. И держись крепко за руль, будем нарушать, обгонять и мчаться, главное быстрее тебя до места доставить.
Подчиняюсь, на мгновение, забыв о своей больной ноге. Филипп пару раз нажимает ногой на рычаг и через несколько секунд мотор ревёт во всю, а мотоцикл подо мной начинает вибрировать. Эта вибрация успокаивает и будоражит одновременно. Никогда еще я не ездила на мотоцикле. Да я и на велосипеде-то ездить не умею. И никогда ещё я не встречала такого неординарного парня.
Снова нахлобучиваю на голову шлем, застёгиваю ремешок, и мотоцикл срывается с места.
3. Ветер и скорость
Мотоцикл несет нас вперед, а я сижу, зажмурившись и трясусь, как листок на ветру. Холодный ветер пронизывает до костей, и чувствую, как зубы начинают выстукивать затейливый ритм. Чечётка или босанова, но что-то определенно задорное и энергичное. Филипп сидит сзади, я надежно "заперта" меж его рук, его бедра обхватывают мои, а ладони он так и не убрал. Ситуация в любой другой момент казалась бы мне двусмысленной, если бы не сильная боль, которая мешает думать о чем бы то ни было другом. Молю всех богов — реальных или выдуманных, чтобы это безумное путешествие скорее закончилось. Слышу, как мощно ревет двигатель мотоцикла — этот звук заглушает все вокруг. Такое ощущение, что мою голову засунули в какую-то турбину, не смотря на то, что на мне шлем надет.
Мой извозчик глубоко дышит — чувствую, как вздымается и опускается его грудь, но я будто окаменела, даже как дышать забыла, настолько страшно. Этот огромный черно-стальной мотоцикл пугает, а настолько тесный контакт с молчаливым спутником тревожит — я не очень люблю, когда так неожиданно вторгаются в личное пространство. К тому же, совсем посторонний мне человек. Каким бы симпатичным этот человек ни был.
Я устала держать ногу на весу, но после одной единственной попытки ногу эту куда-то притулить, чуть не завизжала от боли. Ерзаю на сидении, уцепившись изо всех сил в рогатый руль.
— Не дергайся, — кричит Филипп на ухо. Наверное, если бы не шлем, я бы оглохла от его окрика.
Испугавшись, чуть подпрыгиваю на сидении и широко распахиваю глаза. Ох, лучше бы я этого не делала, потому что мотоцикл развил просто какую-то феноменальную скорость. В животе сжимается тугой комок, дыхание перехватывает — я никогда так быстро не ездила, даже, кажется, на каруселях ни разу с такой скоростью не кружилась. Перелом уже не беспокоит, теперь главное вообще выжить. В возможности хорошего исхода я почему-то все больше сомневаюсь. Наверное, я трусиха, но не могу полностью ему довериться, что-то мешает. Возможно то, что я никогда с такими необычными парнями знакома не была. Что у него на уме? Может быть, ему будет только в радость сбросить меня в ближайший сугроб?
