Глаза Кантаны изумленно распахнулись.
— Нет! — закричала она, и её щеки впервые за весь их разговор порозовели, — ты смеешься надо мной!
Шала пожала плечами.
— Сама подумай, ленна. Сама постарайся понять свои чувства. Нет — так нет. А нам пора, — она протянула руку Ардаю. — Как-нибудь мы еще тебя навестим, не возражаешь, ленна?..
Два удара сердца — и они опять оказались на берегу озера. А потрясённое лицо дочери Каюба как будто всё ещё стояло перед Ардаем…
Ему всё услышанное показалось сущей ерундой. Влюбленные ведь, как правило, знают о том, что влюблены! Не могут не знать.
— Надеюсь, ты пошутила? — буркнул он, отпуская руку Шалы.
— Какие шутки?
— Князь бесится, потому что он влюблен в дочь мага? Он? Нет, ну сама подумай… Он же старый, как он может вдруг взять и влюбиться в кого попало? Тем более в дочь Каюба. Особенно в нее! И вообще… Он еще и умный, говорят! Он князь!
Запрокинув голову, Шала звонко расхохоталась.
— Сам не говори глупости, дракон! Причем здесь его старость и его ум? Это со всяким может случиться. Если ты не испытывал подобного, это не значит, что и другие не могут! Любовь — это магия. Тоже магия. И она доступна не всем.
— Не доступна мне?.. — насупился Ардай.
— У всех это бывает по-разному, — Шала обвила руками его шею, вынудив нагнуться, и прижалась щекой к его щеке, ласково потерлась, — каждому своё, дровосек!
Дом Дьянов тоже был в нескольких ударах сердца — если отправляться туда вместе с Шалой. Раз, два — и они оказались в комнате Ардая. Одни. Комната оказалась тщательно прибрана, шторы на окнах задернуты.
Шала тут же, раскинув руки, упала на застеленную кровать, перевернулась, наматывая на себя покрывало, засмеялась:
— Хорошая у тебя кровать, дровосек! Мягкая, удобная.
И широкая — мог бы он добавить. Отличная кровать, на которой они ещё никогда не спали вместе. Да и один он ещё не ночевал на ней, разве только пару раз подремал днем. Строгая домоправительница Кама, которая, похоже, добровольно взяла на себя и обязанности его няньки, до сих пор не позволяла ему ночевать в доме — из предосторожности. Дескать, он ещё не вполне освоился со своей драконьей сутью, может превратиться во сне и покалечиться среди каменных стен. Ардай же, вспоминая, что натворил в Шайтакане при первом своем превращении, скорее считал, что бояться следует за дом. А впрочем, конечно, Каме виднее…
У него была ещё постель в легком деревянном пристрое во дворе, но куда чаще он проводил ночи в домике Шалы на озере.
