- Так, значит, да? - прохрипел Никанор. - Погоди же ж… Вот уж я тебе задам, свинья пернатая!
Метнулся на крыльцо, забежал в чулан, схватил старенькую одностволку - всегда была наготове, нередко за околицей ходили волки. Заряжена она была мелкой дробью - лишь бы напугать. Вернулся к окну, вскинул ружьё - вороне хоть бы хны. Стрелять он не собирался, рассчитывал, что вид ружья отпугнёт злодейку. А та и правда, притихла, сделала удивлённое лицо, мол, чего ты там такое удумал? Михеич стал пробираться по сугробам, подошёл вплотную к дому - пернатая не улетает. Тогда он взял оружие за ствол, да как шабаркнет прикладом по пакету. Раздался выстрел, за ним - четырёхэтажный, с мансардой, мат. Ворона захохотала и улетела. Пальцы правой ноги обожгло. Одностволка полетела в одну сторону и утонула в снегу, Михеич никуда не улетел, просто рухнул на месте и, задрав вверх ногу, торопливо стягивал валенок. Основной заряд прошил самый конец обуви. Сняв дымящийся носок, Никанор увидел, что две дробины застряли меж пальцев, как будто их специально туда положили, даже ни капли крови. Разжал пальцы руками, дробь и выпала оттуда, только краснота и жжение напоминали о выстреле. Михеич встал, огляделся - вроде бы, никто бабаха не услышал. Их два дома с соседом Николаем Семёновичем стояли на отшибе, основная деревня была за пригорком. Ан, нет. Вон, сосед бежит, услышал-таки. Без куртки, без шапки бежит. А чего ему? Привыкший. Отставной военный. После службы приехал сюда из столичных краёв. И что в этой глухомани потерял? Он даже чем-то похож был на Михеича - такой же невысокий, плотный крепыш.
- Что случилось, сосед? - обеспокоенно спрашивает Николай.
«Да всё уже, ёж тыж, - подробно отвечает Михеич, - охотничий сезон открыл. Пойдём-ка, лучше выпьем, мне это сейчас не помешает».
Попытался было дотянуться до пакета - не вышло.
"А, ладно, из дома сниму, через форточку», - подумал он. «Блин-н, а чего ж я через форточку-то ворону не прогнал? Вот дурья башка!" - пронеслись в голове самокритичные мысли.
Накинув на Семёныча свой тулуп, нахлобучив шапку, он завёл его в баню, достал из-за котла ещё одну заначку - чекушку водки. Принёс пакет с пельменями, спрятал его под алюминиевый тазик - здесь-то уж никто не достанет.
- Вот чёрт, - чертыхнулся Никанор, - стакан с закуской оставил.
Пошёл обратно. Подъехала машина - вернулись жена с дочкой. Клавдия чего-то на взводе, что-то там у них не заладилось. Просто Ольга решила поехать к подруге в райцентр отмечать Новый год, естественно, что матери такой поворот событий не понравился, мол, приезжаешь раз в полгода и то сбежать хочешь. И что Клавдию повело не сразу в дом зайти, а сначала в баньку завернуть, одному Богу известно. Зайдя со свету в баньковские потёмки, она успела только разглядеть мужнины тулуп да шапку. Да то, что перед этим силуэтом чекушка стоит. Дальше она разбираться не стала.
