Сандро перевернул еще один лист альбома и согласился:
— Я стараюсь снимать именно так. Именно поэтому и не заставляю моделей позировать, используя эффект неожиданности. Фотографии получаются более живыми, а цвета — насыщенными.
Я нахмурилась и не удержалась от замечания:
— О чем ты говоришь? Как цвета могут быть насыщенными, если ты снимаешь на черно-белую пленку.
Сандро беззвучно рассмеялся.
— Ты даже не представляешь, белла, как многое могут сказать эти два цвета, сколько у них оттенков и полутонов.
Кажется, мне удалось, наконец, растормошить этого итальянца. Он с таким пылом расписывал свои работы, объяснял мельчайшие детали. Водил пальцем по изгибам фигур, контурам лиц девушек, запечатленных на снимках. Я успела им позавидовать.
— Какая из них нравится тебе больше? — спросила, преодолевая смущение.
А в голову закралась крамольная мысль: не извращенец ли он? Вдруг с живыми девушками у него того… не выходит. И возбуждают его только фотографии. Не оттого ли он так подолгу скрывается в своем кабинете?
— Ты, — неожиданно признался Сандро. Посмотрел на меня своими всегда печальными глазами, заставляя устыдиться пошлых мыслей. — И я не хочу, чтобы ты менялась. Потому попрошу тебя уехать прежде, чем истечет срок контракта.
— То есть как?! — Я аж подпрыгнула от такого заявления. — Почему уехать?
— Все модели были красивыми только первые дни. — Сандро взял меня за руку и усадил на место. — Некоторые даже пытались подружиться. Но после…
Он замолчал и уперся взглядом в альбом, что лежал у него на коленях.
— Что после? — не выдержала я.
— Посмотри сама, — он принялся листать дальше, показывая мне все новые снимки бывших моделей.
Я поняла, о чем он говорит. С каждым новым, более поздним снимком лица девушек менялись. Прежде добрые, привлекательные, они становились отталкивающими, злобными. Словно бесы вселились в этих девушек, изменив их черты до неузнаваемости. Одни становились вульгарными, другие хмурыми, лица третьих и вовсе выглядели хищными масками. Улыбки походили на оскалы, в колючих взглядах плескалась неприкрытая ненависть. Казалось, еще секунда — и девушки с фото набросятся на меня, запустят скрюченные пальцы мне в волосы.
Неприятный холодок пробежал вдоль позвоночника. Раскат грома за окном показался сигналом к бегству. Лучше непогода и смерть от удара молнии, чем оставаться наедине с хищными фуриями, в которых превратились девушки на снимках.
— Что с ними стало? — Я несмело подняла взгляд на Сандро. — Неужели это ты сделал их такими?
