— Я? Со своей физикой? — Моему возмущению не было предела. Вот ведь, безобразие. Сам напросился, а теперь пошёл на попятный. Так и хотелось вмазать учебником сверху по ершистой макушке, чтобы не зазнавался.
— Да ладно ты, Алёнка, расслабься, шуток не понимаешь, — примирительным тоном произнес Никита, словно почувствовав смену моего настроения. — Просто замечтался. А у тебя такое бывает?
— Что? — Всё ещё дуясь на непостоянного Селезнева, я хотела найти способ поскорее отделаться от него.
— Ну, мечты какие-нибудь. Вот ты чего хочешь?
— Контрольную работу написать нормально, — я взглядом указала на свой учебник, в который Никита так и не удосужился заглянуть.
— Да нет, Алён, — примирительный тон одноклассника заставил меня пересмотреть недавнее решение отправить его к себе домой. — Я имею ввиду, ты когда-нибудь хотела летать?
— Летать? — Мой голос дрогнул, самую малость, но надеюсь, для Ника это осталось незамеченным. Дело в том, что полёты это то, что снится мне с завидной регулярностью. Причём не всегда я делаю это сама, иногда сидя на большой огромной птице или драконе. Но на драконе чаще. На большом, просто огромном, расправляющем свои серо-белые крылья и дышащим самым настоящим огнём. — Нет, зачем это? — Мои сны и виденья, они только мои. И делиться с кем бы то ни было из посторонних, я не собиралась. Мама Татиана знала о таких моментах, грустно улыбалась и целовала меня в макушку, говорила, что так и должно быть, когда мир грёз особенно благоволит к кому-нибудь. А чужим знать об этом ни к чему, тем более какому-то новенькому однокласснику, с которым знакома всего без году неделя. — А ты? О чем мечтаешь?
— Ну, вначале отучиться, по-нормальному, — Ник с тоской взглянул на открывшийся учебник как раз на нужной странице о конденсаторах, — чтобы быть в теме.
— Понимаю. А причем тут полёты? — Докапывалась я, решив, что лучшая защита это нападение.
— А потом, Алёнка, — Никита взял из вазочки сочное зеленое яблоко и откусил его, громко хрустнув, — буду думать и о полётах. Ты со мной полетишь?
— Куда и на чём? — Мой тоскливый взгляд задержался на чае с конфетками, что принес Никита и, не желая выглядеть невежливой, я взяла одну, твёрдо пообещав себе, что больше ни-ни. Иначе крутить мне обруч ещё полчаса за каждую вкусняшку.
— А куда-нибудь. Хоть на Луну или на какое-нибудь теплое побережье, — произнёс Никита, а взгляд такой наивный, просто доверчивый. А главное правдивый и без тени иронии. Только я на его хлопанье белёсыми ресницами уже нагляделась, и веры в этот практически честный взгляд у меня нет, а в то, что именно сейчас он прикалывается надо мной, есть.
