– В доме Лескова есть небольшая печка. И в этой печке кое-что сжигали. Что именно, как ты думаешь? – спросил шеф.
– В печке собственного дома? До сегодняшнего дня держал при себе смертельную улику? Это же абсурд… Пояс от халата? – с сомнением уточнил я.
– Направление мысли верное. И удивление твоё вполне уместно. Но не пояс, для печки слишком мелко. Комплект постельного белья.
– Бельё полностью сгорело? – не успев подумать, спросил я.
– Если бы оно сгорело полностью, не было бы предмета для обсуждения! – рассердился шеф. – Одна наволочка частично уцелела. На наволочке остались следы губной помады, наволочка надорвана, может быть зубами или ногтями. Разводы остались непонятного происхождения, слюна или выделения из лёгких.
– Наволочку сохранили намеренно.
Шеф кивнул. Я вспомнил наши с ним рассуждения о переносе трупа и не по-женски застеленную простыню.
– Теперь понятно, зачем убийца перенёс труп. Уводил нас от спальни, потому что боялся, что оставил там следы.
Юрий Львович посмотрел на меня недовольным взглядом.
– Отсутствие следов – это всего лишь вопрос аккуратности и внимательности. Для начала ему просто потребовалось освободить кровать, чтобы постелить новую постель, – пояснил он и строго спросил: – Так какая у него была причина?
Я растерялся.
– Аккуратность аккуратностью, но предосторожности лишней не бывает. Поменял постель и перенёс труп… на всякий случай.
– Не на всякий случай, – оборвал меня шеф. – Человек умер своей смертью и при этом лежит на идеально застеленной кровати. Как ты себе это представляешь? Постелил чистую постель, аккуратно лёг на неё, чтобы не помять и затем дал себе команду умереть, так что ли? Трудно придумать что-либо более подозрительное.
Я понимал, что сейчас мне лучше помолчать и послушать, что скажет начальник.
– Но и это не главная причина, – добавил шеф и воззрился на меня. – Такое впечатление, что все эти дни мы не вместе проводили расследование.
Шеф был зол, что случалось с ним не часто. Я лихорадочно вспоминал всё, что было связано со спальней и переносом тела в каминный зал, и не находил ответа.
– Иван, на этот вопрос ответила небезызвестная тебе госпожа Свешникова, когда мы с тобой находились в доме её сестры. Она рассказала нам, что после смерти мужа сестра спала на втором этаже, а спальня на первом этаже всегда была закрыта.
– И преступник знал это, – обрадовался я окончанию пытки.
– Свершилось, – сказал шеф и соскользнул с кресла.
Некоторое время мы молчали, отдыхая от повышенной эмоциональности предыдущего разговора.
