— Вот и я люблю. Увидимся вечером, — попрощался со мной куратор. — Удачи.
***
— Нет! Нет! Не надо! — шарахнулась от меня дриада, когда я рассказала ей про обвинения.
— Мне очень жаль, Цфат. Но, обещаю, в тюрьме вы пробудете совсем недолго. Это как в угол встать — неприятно, но не смертельно, — я осторожно обошла побледневшую дриаду и достала наручники.
Когда они оказались на запястьях Цфат, пришло время побледнеть мне: на них не оказалось стандартного замка.
Праховы наручники запирались при помощи магии: их нужно было приложить к татуировке Ловчего!
Тресни эта земля окаянная!
Уже при самостоятельном проходе во Дворец у меня возникли небольшие трудности из-за отказывающегося сиять изображения, но в итоге гвардейцы согласились пропустить меня по обычному значку («Это новая татуировка, господин. Ей нужно время, чтобы засиять, а я всего два дня работаю»).
Но завязанные на волшебство наручники! Такого западла я не ожидала.
Цфат оглянулась и узрела мою офигевшую рожу над неработающими наручниками. Дриаде потребовалась доля секунды, чтобы оценить обстановку. После этого парикмахерша пнула меня, распахнула дверь в коридор и помчалась прочь. Я, проклиная все на свете и потирая колено, заковыляла вслед.
Наша гонка по Дворцу напоминала смешные истории в картинках, неизменно пользующиеся популярностью в воскресных журналах. Дриада бежала молча, сосредоточенно, искала выход. Я прыгала за ней на одной ноге с дикими воплями «Вы арестованы!», на ходу пытаясь найти или придумать что-то, что могло бы помочь в данной ситуации. Прахово колено, кажется, выскочило из сустава. У нас, игроков в тринап, бывает, мы все покалеченные. Но как невовремя! Я еле тащилась, а дриада, наоборот, скакала, будто горная козочка.
Из комнат в ответ на мои вопли начали выглядывать любопытствующие, но не спешили помочь. Первое правило настоящего шолоховца гласит: при чрезвычайной ситуации не вмешивайся, а запоминай как можно больше на расстоянии — потом расскажешь всем в округе и станешь звездой.
Наконец мне улыбнулась удача в виде пухленького поваренка. Поваренок выходил из кухонных дверей с огромным-преогромным подносом наперевес. Так случилось, что, выйдя, он первым делом узрел мчащуюся на него Цфат. Бедолагу это так напрягло, что он сразу же упал — без чьей-либо помощи, просто от неожиданности. Постольку поскольку поваренок был в теле, а поднос — в тарелочках, узкий коридор оказался перегорожен. Дриада вмазалась в это добро с разбегу, споткнулась и тоже упала. Сверху до кучи напрыгнула я.
