— Ты все еще возишься с этим? Прошли недели!
Аншуи скривила губы.
— Магия все еще не течет по шестеренкам так, как должна.
— Ты расскажешь, зачем они?
Она улыбнулась.
— Это сюрприз!
— Их место не на полу, — я хитро улыбнулась. — Если не уберешь вещи, юэшень их украдет.
Я думала, сестра разозлится из-за деревенской поговорки, но ее лицо стало задумчивым.
— Я была бы не против. Тогда они вернулись бы.
Она посмотрела в угол, где красные ленты лежали на деревянном столике. Эти подношения она оставляла с тех пор, как юэшени пропали. Говорили, если оставлять юэшеню мелочи или еду, они он помогал. Они могли носить небольшие предметы через огромные расстояния за миг, и их можно было попросить доставить лекарство, когда мама больна. Или они могли двигаться невидимо, так что можно было попросить их шепнуть юноше или девушке, которая вам нравились, что нужно быть с вами.
Аншуи была слишком юна, чтобы просить такое, пока они не пропали, но она говорила, что девочка-юэшень приходила к ней, когда ей было семь, и я не сомневалась в ней.
Она погладила ленту рукой, вздохнула.
— Я не хочу от них услуги. Я просто хочу снова увидеть подругу. Просто…
Она замолчала, но я знала, как она хотела закончить.
Она хотела нормальную жизнь. Ей было всего восемь, когда пришли лигуи, но она уже помнила, как весело было видеть новые места с отцом, понимала, какой беззаботной была жизнь. Она знала, куда бы мы ни пошли, отец мог уберечь нас.
— Как и я, — я обвила ее рукой, чуть сжала.
Мама появилась на пороге, держа незаконченный наряд для малыша. Наверное, для беременной соседки, которая слишком уставала, чтобы работать по дому, и чей муж-рыбак согласился делиться с нами частью улова в обмен на помощь мамы. Она приподняла густые черные брови, глядя на меня.
— Я думала, ты уже одета. Я хочу посмотреть на вашу репетицию перед выступлением, и у нас осталось лишь несколько часов.
Я скривилась. Мне нравилось выступать, но мама, которая сама в юности была акробаткой, любила идеал. Обычно я не была против ее строгих указаний или постоянных репетиций, но мне не нравилось так стараться из-за наместника, и я все еще была уставшей от боя прошлой ночью.
— Разве это важно? Мы — не профессионалы.
— Пока в твоих венах кровь моей семьи, ты будешь почитать эти традиции и стараться хорошо выступить, — она подошла, солнце попало на седые пряди в ее темных туго заплетенных волосах.
Аншуи с уважением склонила голову.
— Да, матушка. Мы всегда будем почитать искусство семьи.
