Дернул на себя дверь, нырнул в кувырок, но, уже вскакивая на ноги, разрезая пространство комнаты зеленоватыми лезвиями собственной магии, понял, что опоздал. Только крылатая тень мелькнула в распахнутом настежь окне. Мелькнула — и пропала в ночи. Остался цветастый ковер на полу, на котором стремительно ширилось темное пятно. И в нос ударил тошнотворный запах крови и внутренностей.
— Фредерик.
Он и сам не понял, как оказался на коленях рядом с другом. Фредерик лежал навзничь, глаза закатились, зажимал руками живот. Мариус с трудом развел сведенные судорогой, окровавленные пальцы — и понял, что все. Никто не успеет помочь. Да и не смог бы никто.
Тварь, забравшаяся в дом архивариуса, выпотрошила его как свинью в мясницкой лавке. Ошметки плоти мешались с ошметками шелковой пижамы. Фредерик еще дышал, хрипло, быстро, как будто ему не хватало воздуха, голова запрокинута, и лицо даже не белое, серое, губы посинели.
— Фредерик, — выдохнул Мариус, — как же так.
В самом деле, как же так? И откуда взяться твари в самом сердце земель Порядка? Двуликий? Но почему его понесло именно сюда? Случайность или нет?
Он стоял на четвереньках над умирающим другом, горло сжималось в спазме. От беспомощности хотелось выть и биться головой о стену, а потом выйти и убить кого-нибудь, разнести к крагхам квартал, выковыривая из всех щелей двуликих, полосуя их на ремни. Мариус подсунул руку под затылок Фредерику, приподнял его голову, хотя — все зря, ничем уже не помочь. И не с его слабенькой целительной магией. Пульс просто зашкаливал, дыхание застревало в груди.
— Фредерик.
Бледные веки дрогнули, и внезапно друг открыл глаза, уставился на Мариуса мутным от боли взглядом.
— Мариус… — тяжелый, судорожный вздох. — Око… нет… его…
И дыхание оборвалось. Все.
По телу Фредерика пробежала быстрая судорога, и он обмяк.
Мариус осторожно опустил голову друга на ковер и поднялся на ноги. С трудом осознал, что штаны на коленях пропитались кровью, и теперь липнут к ногам. Нужно было вызывать стражей порядка, а заодно и стражей Надзора. Ведь очевидно, что Фредерика убила двуликая тварь. Но почему? Мысли скакали, словно сыплющиеся из мешка горошины. Почему именно Фредерик?
Он быстро осмотрелся. Никаких признаков борьбы, только хлопает оконная рама и стекла разбиты. Фредерик ничего не успел сделать, он просто сидел за столом и читал, делая заметки. Тварь попросту смела его со стула, исполосовала когтями живот, выдирая внутренности… И все, улетела птичка.
