― Значит, мое единственное правило не будет иметь для тебя значения, не так ли?
Я нервно ерзаю.
― Полагаю, что нет.
― Увидим.
― Теперь я могу принять душ?
Он отступает назад, махнув рукой в сторону двери.
― Конечно.
Я бросаюсь к двери и хватаюсь за ручку. Добравшись до нее, я поворачиваюсь и открываю рот, прежде чем обдумываю это.
― У тебя у самого какой-нибудь… синдром?
Он поднимает брови.
― Я имею в виду, что в одну минуту ты ведешь себя так, а в следующую ― совершенно по-другому. Я подумала, может быть...
― Может, мне просто нравятся сложные задачи.
Я изучаю его лицо. Он серьезно. Он считает меня сложной задачей. Какого рода? Чтобы уложить в постель? Он пытается залезть ко мне в трусики, потому что я с тараканами? Я каменею, и он замечает это. Все его тело напрягается, он прищуривается.
― Не беспокойся, ― зло цежу я. ― Ты никогда не займешься со мной сексом, уж поверь.
― Не скажешь, почему?
Я смотрю ему прямо в глаза.
― Полагаю, по той же причине, по которой ты никому не позволяешь прикасаться к себе.
Я закрываю дверь, но успеваю заметить выражение его лица.
Полный шок.
Да, приятель. Я же сказала, что совсем не та, какой ты меня представляешь.
~ * ГЛАВА 11 * ~
Димитрий
По той же причине, что и я.
По той же причине, что и я.
Нет, это невозможно. Она неправильно все поняла. Она понятия не имеет, почему я не люблю, когда ко мне прикасаются. Она не может знать. Никто не знает. Ни одна душа не понимает, что значит быть мной. Просто она попыталась собрать воедино историю о том, почему я такой, какой есть.
Я к этому привык.
Многие в моей жизни пытались понять меня. Бесчисленные психологи разговаривали со мной, пытаясь добраться до истоков моей личности. Но никто и никогда не зарывался достаточно глубоко — я не позволял. Для всех я ― вот эта внешняя оболочка, и я хочу, чтобы так оно и оставалось. Какая-то пиратская шлюха не стоит того, чтобы все менять.
Мне не следовало уделять ей ни минуты, ни одной гребаной минуты.
Теперь она тоже думает, что знает меня. И попытается сыграть на этом. Нет, этого не будет. Я не позволю! Я жил одиночкой слишком долго. У меня есть женщины, они уважают мои границы. Ну, в основном. У меня есть люди и свои задачи. И есть единственная цель в жизни, та, ради которой я продолжаю дышать, — месть. Ничто этому не помешает.
И все же это произошло. На секунду я забыл, чего так сильно хочу.
Но это не повторится.
Джесс
Еще через неделю…
Это, должно быть, шутка. Ни за что. Ни за что. Почему именно сейчас? Серьезно. Я сажусь на кровать, смотрю на дверь, потом на свои руки. Я не могу сказать Димитрию. Он теперь даже не смотрит на меня, не говоря уже о том, чтобы помочь мне, когда мне это нужно. С той ночи, когда я застукала его с Малибу, он едва замечает меня.
