Я фыркаю.
― Ну, это неудивительно, я и в прошлый раз убедилась, что она та еще сучка.
Его взгляд становится жестким, он смотрит на меня.
― У меня только одно правило, которому нетрудно следовать.
Я вздыхаю, прохожу по каюте и встряхиваю наручники у его лица.
― Мне нужно в душ. Сними их.
― Тебя не заинтересовало это правило? ― говорит он, роясь в джинсах и доставая ключ.
― Не то чтобы. А должно?
Он пожимает плечами, но когда его руки касаются моих, я невольно вздрагиваю. Он поднимает на меня взгляд, но пальцы не останавливаются. Наши взгляды пересекаются, и я вижу в них полное понимание. Он заметил, что я только что вздрогнула, и хуже того, он знает почему.
― Хочешь со мной трахнуться?
― Ч-ч-что? ― давлюсь я воздухом и быстро мотаю головой.
― Это простой вопрос.
У меня отвисает челюсть.
― Я ― твоя пленница. Хотя знаю, что есть болезнь, формирующая любовь между пленницей и похитителем.
Он наклоняет голову набок, изучая меня.
― Стокгольмский синдром, но у тебя его нет.
― Откуда ты знаешь? ― говорю я, скрестив руки на груди.
Он бросает на меня невыразительный, почти скучающий взгляд.
― Твое возбуждение вполне реально.
Я открыла рот и придала лицу выражение полного отвращения.
― Что?
― Ты слышала меня: я почти чувствую запах. Всего-то нужно одно касание моего языка к этой сладкой киске, и ты станешь на колени. А теперь ответь на мой вопрос.
Я качаю головой.
― Вот уж нет, придурок. И что заставляет тебя думать, что у меня сладкая киска? Я вообще могу быть мужчиной.
Он фыркает.
― Это не так.
― Могу, ― шепчу я, когда он подходит ближе, слишком близко, чтобы было комфортно.
― Это не так.
― Это вполне реально.
― Не-а.
― Ладно, даже если это не так... ― начинаю я, с трудом переводя дыхание, когда он смотрит на мои губы. ― Ты все равно не можешь знать, что у меня сладкая киска.
― У тебя сладкая киска.
― Ты не можешь этого знать!
Уголки его рта приподнимаются, и я едва не падаю на колени.
― У. Тебя. Сладкая. Киска.
― Ты такой засранец, надеюсь, ты это понимаешь.
Он наклоняет голову и смотрит на мою шею, будто хочет наброситься на нее и поставить засос.
― Я знаю, ― бормочет он.
― Отойди, ― приказываю я дрожащим голосом.
― Ответь на вопрос.
― К-какой вопрос?
Он снова делает шаг вперед и наклоняется так близко, что я чувствую запах духов Малибу. Фу.
― Ты. Придешь. Трахаться. Со. Мной?
― Мечтай дальше, ― шепчу я, не в силах овладеть своим голосом.
Он ухмыляется. Черт бы его побрал! До этого я наблюдала только жесткое выражение на его лице, так что видеть его улыбку ― все равно, что увидеть солнечный свет. Я смотрю на его губы, такие полные и мужественные. И когда он улыбается, я вижу ямочку. Только одну. Удивительный мужчина.
