Старый Лис на окраине леса | страница 19
– Знаю, уверен, есть средство вернуть тебя, братец, есть.
Лето они провели в лесных дорогах. Тёмное Озеро встретило их тишиною, глухой и непролазной. Крикнешь, запустишь голосом петлю-манок по воде, а не летит крик, опадает беззвучием, как в туман. Клубились туманы эти по тропам, играли с гостями в прятки, уводили.
– Морок здесь, – подытоживал Человек, – хороший, крепкий морок. А вот чей и не разберёшь… То ли мать тебе так подарок припечатала, то ли те, что за платой приходили…
И они возвращались в дом на старой просеке набраться сил и отогреться. Человек усаживался за свою книгу и старательно выписывал туда всё, на что набрёл в скитаниях в этот раз.
– А почему она чёрная, книга твоя? – спросил как-то Лис.
– Потому что мне темно.
Странный ответ, но переспрашивать не стал: прошла холодная дрожь по коже, и он побоялся. И подумал, что, наверное, страшно жить вот так, в своей темноте. А каково же будет читать эти страницы?
Человек поднимал глаза от бумаги и задумчиво говорил:
– Значит, огня с ветром просила не бояться… Что ж… Послушай, что я нашёл…
И зачитывал Лису, прилежному своему слушателю, «Сказку о Самой Первой Непослушной Лисе».1
– Вот как всё начиналось! А ведь это и мы с тобой, наша семья!
Иногда Человек уходил надолго один. Тогда Лис оставался за главного, и они с котом вели дела, принимали нежданных гостей, слушали непогоду, наполняли кормушки и ловили жаркое тепло у открытого огня.
В доме было тихо и хорошо. А вот дожди стучали и стучали ладонями плашмя в окна и двери, барабанили по стенам и крыше. Ветер раскачивал, тревожа, облетевшие деревья, садовые, ухоженные и те, что потихоньку заступили во двор сами: сосенки и рябинки, какие-то кустарнички и пихты. А старая липа, обнимавшая дом крепкими широкими ветвями и вросшая в косяк входной двери, трепетала и раскачивалась, тогда весь дом потрескивал и качался с нею в такт.
Лис открыл печь и добавил дров. Засмотрелся на языки огня и неожиданно улыбнулся: «Мама…»
Хитра она была, всем Лисам Лиса. Не могла вот так просто отдать на откуп чужакам его память и свою жизнь, не могла. Понять бы, уразуметь твои слова. Что ж такое ты припасла для нас? Где ты сейчас? Ушла в какие леса, унося в расшитой сумке своей секреты и ключи от всех-всех дверей и тайн?
Огонь вскинулся радостно, ветер в трубе загудел, увлекая внимание куда-то в темнеющее небо. Глаза начинали слипаться. Лис прислонил печную дверцу и, свернувшись калачиком, прилёг тут же, в кругу пляшущего отсвета, где так жарко и хорошо. Закрыл глаза и вылетел на Светлую Тропу.
