- Я на больную похожа?
Черт обидно хохотнул и признался:
- Именно на больную ты сейчас очень похожа. Жалкое зрелище.
Хвост, полностью согласный со своим хозяином обвил его руку и чуть постукивая пушистым кончиком по свитку недвусмысленно намекал чего от меня ждут. А мне стало обидно. Вчера я была здоровой и вид имела вполне презентабельный, пока не встретилась с этим чудовищем хвостатым.
- Не подпишу!
- Да откуда ж ты такая упрямая на мою голову взялась? - черт опять начал раздражаться. А я не спешила ему объяснять, что если бы подписывать нужно было чернилами, то, вполне возможно, моя корявая завитушка уже красовалась бы на свитке. Но кровью., к такому я была морально не готова. Вопреки всему я была человеком суеверным и жертвовать свою кровь на всякие подозрительные мероприятия не собиралась.
Впрочем, под тяжелым взглядом против воли попыталась оправдаться. Наверное, лучше бы я этого не делала:
- Ты бы сам как на моем месте реагировал, если бы какое-нибудь хвостатое чудовище, - на этом месте черт обиженно засопел, но промолчал, а меня понесло, - неизвестно каким образом притащило тебя в подозрительное место, требовало подписать какой-то бред из которого вообще ничего непонятно, кроме того, что ты должен что-то читать и беспрекословно слушаться психа-энтузиаста с мутными намерениями. К тому же подписывать нужно своей кровью, что совсем не здорово.
Переведя дыхание, под тяжелым взглядом обиженного черта я продолжила:
-Я к донорству вообще не склонна, мне от вида крови плохо становится. И вообще, психика у меня хрупкая и тебе очень повезло, что я все еще вменяемая и истерики не устраиваю, - последнее я почти прокричала, понимая, что вот она, на подходе, та самая истерика, которую я не устраиваю.
- Закончила? - голос был тихим, но устрашающим. Сглотнув я кивнула и взвизгнула, когда разделяющая нас черта тускло вспыхнув растаяла, а черт, бросившись вперед уронил меня обратно на пол и, усевшись верхом, кровожадно улыбнулся. В его руке блеснул вчерашний ножик. Перехватив левую руку, он с силой сдавил запястье, пальцы, сжатые в кулак безвольно разжались. Я пыхтела, колотила свободной рукой по его плечу, била ногами по полу, но не могла вырваться. Не кричала, потому что знала, была уверенна, что на пару километров вокруг людей нет и на помощь мне никто не придет. И это знание пугало.
Легкого надреза я не почувствовала. Воображение рисовало кровавые расправы, потому не обратило внимания на такую незначительную деталь, как условно поцарапанный палец. Поняла, что убивать меня не собираются, лишь когда меня отпустили. Встряхнув свитком и быстро его свернув, черт довольно улыбнулся и протянув мне когтистую руку спросил, как ни в чем не бывало:
