За кончиком хвоста - Купава Огинская

Глава первая. Правила наема

Полутемное помещение, освещали которое лишь расставленные на полу свечи. Успевшие прогореть почти на три четверти и расползтись по деревянному полу причудливыми восковыми лужицами, скрывая под собой четкие, идеально прямые линии с вычерченными по краям символами. А в центре всего этого великолепия, щурясь, и стараясь откашляться, стояла я. В воздухе витал горький аромат жженных трав. А напротив меня, заложив руки за спину и постукивая кончиком хвоста по высоким сапогам стоял черт Самый настоящий черт. Потому что у нормальных людей не бывает хвостов с пушистой серебристой кисточкой на конце, под цвет переливающихся в полумраке густых и длинных волос, перевязанных темной лентой. Перекинутые через плечо, они доставали своему хозяину до широкого тисненого пояса, перехватывающего светлую свободную рубаху. Рогов, к сожалению, не было, но ничто не идеально в этом мире. Зато из-под густых волос виднелись кончики острых, слегка лопоухих ушей, которые, я была уверенна, чуть дергались в такт хвосту. Смуглое лицо с правильными, тонкими чертами можно было бы назвать красивым, если бы не глаза. Две белые льдинки с темной окаемкой по краю радужки. Они пугали, а потому я уделила все свое внимание хвосту.

Абсурдность ситуации не давала скатиться в банальную истерику. Вот стою я посередине пентаграммы, хотя всего минуту назад, с энтузиазмом пыталась догнать маршрутку, и понимаю, почему демонов все считают злыми. Как тут добрым будешь, когда тебя от важного дела отвлекает какой-нибудь оболтус, впервые в жизни правильно начертивший все необходимые закорючки. Едкий дым лезет в глаза, мешает вдохнуть полной грудью, от линий вычерченных чем-то черным, исходит противоестественный жар, не позволяющий их переступить, а по ту сторону стоит отличившийся умелец и с интересом тебя рассматривает. Творить добро в таких условия категорически не хочется.

Но это в теории, потому что на практике, я свято в это верила, демонов не существует. Уж кому как не жителю двадцать первого века об этом знать.

Вопреки логике, здравому смыслу и подступающей панике, черт, соляным столбом замерший у края пентаграммы, не спешил развеяться под натиском моего здорового скептицизма и все так же меня разглядывал. Взгляд был оценивающий, неприятный. Наконец отмерев, приказал:

- Подойди ближе.

Я не подошла, борясь с желанием скрутить фигу. Что происходило я не знала, но была уверенна, что все должно быть не так. Ведь это он сейчас должен стоять на моем месте и дышать этой гадостью, а не я. Кто из нас нечисть в конце-то концов!