Марушка замерла, испуганно присматриваясь к раненому. Она корила себя за малодушие, за то, что не согласилась, чтобы Рута помогла ему пройти за грань сразу. И за то, что ринулась к медведю и подвергла похитителя не просто опасности, а чуть не убила его глупым поступком.
Марушка неожиданно со всей силы дернула себя косу, да так больно, что едва не разревелась. «Федора бы сделала именно так», — вытирая набежавшие слезы, подумала девочка. В голове прояснилось. Эта внезапная тянущая боль привела в чувство. Девочка свистяще вдохнула, и одним резким движением разрезала повязку на груди. Впервые она заставила себя придирчиво осмотреть рваные раны. Удивленно присвистнула — шрамы, которых она не заметила, наскоро перевязывая незнакомца, покрывали кожу и, казалось, не найти чистого места без рубцов.
Нервная дрожь волной прокатилась по телу, и ушла в землю под озябшими стопами. Остывшая после кипятка игла приняла, наконец, уверенное положение в напряженных пальцах.
— Не держи зла, если что, — прошептала она похитителю, низко склоняясь над ним. — Я делаю все, что умею.
Она шила всю ночь. Переступая лишь изредка с ноги на ногу, разминая руки и онемевшие от напряжения пальцы, отказывающиеся слушаться. Вытирала кровь, лениво собиравшуюся гроздьями алых капель. Смыкала края ран, прикасаясь кончиками замерзших пальцев к старым рубцам. Обтирала распростертое тело отварами, смахивая рубиновые капли с побелевшей кожи. Терла порошки, засыпала ими зашитые раны. Грела чужие холодные руки и молилась неистово, потому что свои силы и умения казались ей ничтожными, чтобы что-то изменить.
Как только первые рассветные лучи начали пробиваться сквозь ежевичную темень звездного неба, Марушка воздала хвалу матушке Заре и попросила ее о помощи. Иначе, кроме как от Зари, ждать поддержки и заступничества было неоткуда, размышляла Марушка, удивляясь, почему ее похититель все еще жив.
На рассвете, с первыми птицами, девочка упала без сил и заснула, вытянувшись на лавке у стола. «Если что, Рута придет, и поможет ему… Не бросит же болезного», — успела подумать она, проваливаясь в дрему.
Рута заходила, шуршала сухими метелками трав, и звенела глиняной посудой. Марушка спала беспокойно, то и дело подскакивая, как ужаленная, чтобы проверить слабое дыхание похитителя. «Не забыть бы сделать настойку из березовых листьев» — думала она, в очередной раз закрывая зудящие от усталости глаза.
Заскочил Лис, судя по тону, недовольный ранним пробуждением. Хмыкнул, как показалось Марушке, прямо у нее на ухом, и выскочил на улицу. Послышался далекий плеск воды и сдавленное фырканье — рыжий умывался прохладной дождевой водой из кадки за хатой.
